* * *

Через высокое зарешеченное окно в камеру проникали солнечные лучи. Они освещали аккуратно побеленные стены, простую койку, накрытую грубым одеялом, стол, стул, лампу под тяжелым абажуром из металлической сетки. Ох сидел в углу на полу совершенно неподвижно. Он обнимал руками колени. Сначала он сожалел, что его не бросили в темницу, сырую, ужасную, полную паразитов и погруженную в темноту, где он мог лучше расплатиться за свои страшные грехи, но иногда он понимал, как хорошо видеть в прямоугольнике окна кусочек неба. Благодаря этому он знал, что Мрак еще не победил, что Тьма не воцарилась навсегда. Ночью он не спал, вглядываясь в яркие точки звезд. А днем не спускал глаз с синевы.

Время определяла регулярно приносимая скромная еда, но Ох не касался ее. Он бодрствовал, уставившись в окно. Проходили ночи, пробегали дни, чернота за решетчатым окном регулярно сменялась синью, и в сердце ангела начала зарождаться надежда. Сначала он гнал ее, пытался задушить, но со временем позволил ей разрастись и медленно превратиться в уверенность.

Он не ощущал голод, жажду, потребность во сне. Сжавшись в углу, он наблюдал за повторяющимся чудом смены заката и рассвета. Стекающие по щекам слезы проделали борозды, словно овраги на горном склоне. Пересохшие губы постоянно двигались. Если бы кто-то приблизился к нему сзади и прислушался к этому монотонному, почти беззвучному шепоту, то услышал бы повторяющиеся снова и снова слова:

– Спасибо Тебе, Господи, огромное спасибо, добрый Бог, спасибо, что спас Царство.

* * *

– Господин! Быстрее! Прошу, быстрее!

Разиэль, удивленный, отставил реторту, наполненную зеленой жидкостью. В лабораторию влетел без стука задыхающийся Калкин, самый доверенный из гениев архангела Тайн.

– Что такое? – спросил Разиэль.

Калкин с трудом перевел дыхание.

– Он очнулся! Прошу, быстрей! Это нехорошо, господин!

Разиэль без слов выбежал из комнаты.

Уже в коридоре он услышал крик. Не стон или нечленораздельное бормотание боли, а гневные, резкие слова, складывающиеся в непонятный, но точно последовательный монолог.

Разиэль взлетел по лестнице, с каждым шагом все больше пугаясь. Голос принадлежал точно Даймону, а вот слова! Злые, холодные, полные горечи. Волосы зашевелились на голове архангела Тайн. Господи, если Даймон одержим Сеятелем… Он не хотел даже на секунду допустить такие мысли. Но они настойчиво возвращались. Особенно когда он уже четко все слышал.

– Воскреситель нашелся! – кричал Фрэй. – Спасибо за чудесное исцеление! Прекрасно! А Ты поинтересовался моим мнением, Создатель? Нет, Ты никогда не спрашиваешь о мнении других! Служи и сдохни. Сдохни, служа! И будь благодарен! Какой еще для меня Ты приготовил подарок, Боже? Каким прекрасным даром Ты меня наградишь? И я не могу ничего сказать, да? Хуже животного, словно просто вещь. Еще не использовал меня до конца? Я не выполнил задание! Господи, не выполнил задание! Тогда кто его, к чертям, выполнил, о Великий?