Но система его приоритетов с некоторых пор изменилась: верхнюю строчку в ней заняла потребность защищать Эсну.

У Дерека было большое сердце, созданное для того, чтобы любить. Вот только любить ему особо не приходилось — в юности не успел, а потом, при Грэхарде, случая не было. Не то чтобы в окружении принца, а после и повелителя, водились девы, в коих мог влюбиться его ординарец. И самого Грэхарда, и его приближённых окружал чисто мужской круг; а когда Грэхард посещал дам определённого свойства, Дерека с собой, естественно, не брал.

Эсна оказалась первой за пятнадцать лет женщиной, с которой Дерек виделся каждый день, с которой говорил по душам, которая относилась к нему с теплом и искала его поддержки. Немудрено, что вся нереализованная, пятнадцать лет подавляемая потребность любить обрушилась на беднягу всей своей мощью. Он думал сперва, что сможет переждать, перемучиться, задавить, задушить, избавиться — но чувство его лишь разгоралось сильнее. И Дерек с отчаянием понимал, что не только удержать — скрыть-то толком свои переживания не способен.

Лицемерие и притворство никогда не были его сильными сторонами; обычно эмоции его легко считывались окружающими, и не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о чём он думает.

С тоской Дерек пощупал повреждённую часть лица, досадливо поморщился от боли и прижмурился на солнце, отражавшееся от волн. Нда, одним ударом тут точно не ограничится. Как пить дать — казнит.

Возможность поговорить с Грэхардом по душам Дерек даже не рассматривал. Владыка становился безумен в своей ревности, и судьба первого мужа Эсны тут только подтверждение. Какое казнит, сам и придушит!

Умирать не хотелось. Дерек был жизнелюбив.

Напроситься в какое-то поручение, чтобы уехать? Не отпустит ведь. Значит, нужно придумать что-то такое несомненно важное, чтобы отпустил?

Этот выход казался самым разумным, и Дерек старательно обдумывал, куда бы податься, как мысли его прервали.

— О, какие люди! — раздался знакомый приветливый голос.

Обернувшись, Дерек увидел Милдара. Радостная улыбка быстро сошла с уст последнего, и обычно рассеянный его взгляд сконцентрировался на лице Дерека.

— Это кто тебя так?.. — вырвался хмурый вопрос, и Дерек, спеша, перебил:

— С чердака навернулся.

— С чердака? — приподнял брови Милдар, ощупывая лицо собеседника пристальным взглядом.

— С чердака. Навернулся. — С нажимом стоял на своей версии Дерек.

Он ни на секунду не полагал, что ему удался этот обман; но обсуждать поступки Грэхарда ему совершенно не хотелось.

Милдар уловил его настроения, привычно покивал сам себе, расфокусировал взгляд и отстранёно поведал: