– Точно! – согласился Сандерс. – Это я тоже заметил.

И он принялся обстоятельно рассказывать, как учился в школе, как надрался до посинения с русскими. Полубой гнул свое – про жизнь в училище, про службу в спецназе, вспоминал Луковый Камень и всех приглашал туда приезжать. Лив тоже не молчала – и ей было что поведать. И про то, как брат-придурок залез в долги и пришлось всей семьей отрабатывать, не то в поденщики бы попали, а это на всю жизнь. А потом она выучилась водить глидер.

– …или детей рожать, или на фабрику – спину гнуть. А пошли вы все, думаю! И сорвалась. Ох и покидала меня судьба перед тем, как на Хлайб попала. А здесь задержалась и вот вас встретила.

– Теперь уж не расстанемся, да?

– Никогда! – воскликнул Сандерс.

– Вместе всю жизнь, – гудел Полубой, – таких ребят, как мы, поискать – и не найдешь! А Керрора скрутим, лишь бы не сдох, пока поймаем.

– А за его здоровье почему не выпить? – спросил Сандерс, удивляясь сам себе.

– А и выпьем. – Полубой остановился, достал фляжку. – Лив, тебе как даме – первой.

Всем стало весело и легко. Самое сложное осталось позади, а теперь, когда они вместе, им все нипочем!

– За здоровье этого… как его, – Лив согнулась от смеха, – Агламбы! – Сделав глоток, она отдала флягу Сандерсу, и тот, задыхаясь от хохота, влил в себя обжигающую жидкость.

– Ха-ха… – гулко бухал Полубой. – Ну-ка, осталось там чего? – Он опрокинул флягу над ртом, ловя топкую струйку спирта губами. – Всё! – Хрястнул фляжкой о стену, она запрыгала и нырнула в зеленую жижу.

Обнявшись, они ощутили необычайное единение мыслей, как если бы были одним организмом. Вот если бы и вправду можно было слиться друг с другом и жить как одно целое.

Сандерс взглянул на Полубоя и оторопел – на лбу мичмана расплывался огромный волдырь. Багровый, с желтым гнойником посередине.

– Э-э, Касьян, где это тебя угораздило? – Он ткнул пальцем в лоб мичмана.

– Ты на себя посмотри, – сказала Лив, – весь чирьями идешь, как пацан пятнадцатилетний. Что, тоже гормоны взыграли?

– Милая моя, – Полубой повернул ей голову, – да у тебя тоже пятна какие-то по всему лицу. Это мы грибов обожрались, точно говорю. И аптечка пуста…

– Подыхать будем, – вдруг понял Сандерс, и дикий страх охватил его. – Не хочу! Почему здесь? Я всю жизнь пахал, как раб, неужели приличного места не нашлось?

– А какая разница? – мрачно спросил Полубой. – Здесь или там – один хрен, где гнить.

– Только жизнь наладилась, – всхлипнула Лив, – только человека встретила!.. – Она бессильно опустилась на колени и зарыдала.

Ноги не держали, и Сандерс сполз по стене на камни. Слезы обиды душили его, и он не стеснялся их – рядом в голос рыдала Лив, Полубой, обняв ее за плечи, моргал ресницами, стряхивая слезы. Опустошение и безысходность навалились могильным камнем, выдавливая последние силы. Куда спешили? Зачем рвались в эти подземелья, где даже некому будет глаза закрыть?