– Кто это? – спросила Сильфана.

– Не знаю. Но мне кажется, то, что знает этот парень, – важнейшие вести в мире. Он идет с нами и даже волос не может упасть с его головы, пусть бы на нас бросились все безумцы в Кавернах.

– Я тут довольно долго живу, – сказал парень и поднял с земли свою каску. – И умею пройти по этому району. Не нужно обо мне волноваться. Меня зовут Филар, сын Копейщика. Здесь называют меня Фьялар Каменный Огонь.

– Нужно. Ты ценный, – сказал Драккайнен твердо.

– Там, где я живу, у меня есть вещи. Я хочу их забрать, а потом охотно пойду с вами.

Они вошли вместе с ним в дом, где в довольно большом, освещенном газом зале, поделенном перегородками на клетушки, Филар нашел свою, с плетеным матом на полу и не то корзиной, не то рюкзаком. Они молча смотрели, пока он упаковывался методичными, экономными движениями, и только Сильфана помогла ему, свертывая мат и снимая сушащуюся на веревке одежду. Последнее, что он упаковал, – железный шар размером с крупную сливу. Юноша тщательно завернул его и положил наверх, под крышку.

* * *

Парень прекрасно понимает, что такое ванна, вентили тоже его не смущают. Спалле спускается вниз, в место, которое сложно назвать как-то по-другому, чем «рецепция», и заказывает ужин. Проносят тот через полчаса, но Филар все еще сидит в ванной и оттуда слышен плеск воды: похоже, что в Кавернах у него не было частого доступа к такой роскоши. Может, стоит добавить, что он едва ушел живым, а подобный опыт отчего-то изматывает человека.

Наконец он выходит, переодетый в потрепанную, но чистую одежду, и садится за стол, принеся собственные столовые приборы. Люди Огня используют только ножи, а едят обычно пальцами, разве что имеют дело с супом – тогда берут ложки. У Филара же есть специальный ножик с раздвоенным кончиком, который он использует с большой ловкостью, как вилку, а еще что-то вроде широкой песеты, которой он пользуется, как палочками. Мы сидим вокруг стола, я проталкиваю куски сквозь перехваченное горло и мне хочется встряхнуть мальца и выбить из него все, что мне нужно, но я ведь обещал выслушать его рассказ. В этом мире любой рассказ – дело совершенно святое. Кино, книга и театр в одном флаконе. У нас истории не пробуждают такого интереса. Мы ими пресыщены, перекормлены, мы к ним имунны. Мы ими дышим и говорим.

Потому я жду. Договор есть договор. В отеле Фьольсфинна все же готовят куда лучше, чем в тавернах.

Мои люди наблюдают за операциями Филара со столовыми приборами, словно за выступлением иллюзиониста, Сильфана вдруг вспоминает, что она сестра стирсмана, а потому начинает придерживать мясо кончиками пальцев, закрывать рот, пока жует, а к тому же время от времени вытирает ладони о платье. Версаль в полный рост.