Обломки «красот» он вынес в грот, в придачу натаскал камней и, пользуясь темнотой, соорудил баррикаду. Невысокую — как раз, чтобы комфортно было стрелять с колена. Перед нею он наставил заграждений из жердей, связывая их в подобие противотанковых ежей с острыми концами. Если враги заберутся, у них не получится одним рывком прорваться в дальнюю часть грота.

Заодно и лестницы сбросил вниз. Поставить их дело минутное, но это не повод создавать врагу тепличные условия. Странно, но помешать работам не пытались. Видимо, решили, что отдых дороже.

Ему, кстати, отдых тоже не помешает. Вымотался, словно ишак, — с его ростом нелегко по низкому лазу с грузом раз за разом пробираться. К тому же начали ныть все раны, видимо, намекая, что для лучшего заживления было бы неплохо немного побездельничать. Но расслабиться позволил себе лишь перед рассветом, когда в сумерках стало рискованно бродить по гроту — могут заметить лучники.

Кстати, с противоположной стороны каньона они, похоже, убрались, не дожидаясь утра. Тоже опасаются.

ГЛАВА 36

ГЛАВА 36

Кедровые орехи полезны и питательны, но все хорошо в меру, а мера осталась далеко позади. Попробуй насытиться семечками, к тому же заключенными в твердую скорлупу. Будущее представлялось мрачным, грозящим неминуемым одеревенением языка, ссадинами на губах и бурными протестами желудочно-кишечного тракта. Сейчас бы борща миску накатить со сметаной и мозговой косточкой, с которой само по себе отваливается разваренное почти до состояния желе мясо.

По другую сторону грота, также привалившись спиной к стене, сидел Давид. Выглядел он — краше в гроб кладут. Лицо бледное, глаза ввалились в черные круги, плечи опущены ниже пупка. Тоже пытается орехи грызть, но вяло — видно, что аппетита и близко нет.

— Совсем плохо? — уже в который раз спросил Влад.

Товарищ чуть помедлил, ответил неуверенно:

— Жить, вероятно, буду, но не вижу причин этому радоваться.

— Ребята должны биоту привезти. Она, наверное, поможет.

— Да я уже четыре штуки съел, и все равно хреново.

— Это потому, что те пилюли очень старые были. Скорее всего, тебя от яда трусит.

— Вряд ли. Ночью гораздо лучше было. Наверное, рана.

— Вроде не сильно воспалилась.

— Ну и что? Я, Влад, не привык, когда мне кровь пускают. Стресс, шок… Даже не знаю…

— Ты давай отдыхай. Не вздумай расклеиться. Слышишь — эти опять стучат.

— Слышу. Как думаешь, что делают?

— Да ничего хорошего.