Когда Кэйбл приехал домой, Клементине было семнадцать. Его вышвырнули из магистратуры за то, что он вломился в научную лабораторию в Дархэме и освободил подопытных животных. Собак, обезьян, крыс и кошек. Клементина смотрела сюжет об этом по телику вместе с мамой и Люсиндой Ларкин.

— Видишь этого мужчину? — сказала Клементина Люсинде Ларкин. — Это твой дядя! Он сейчас гостит у вас дома!

Ведущий новостей проинформировал зрителей, что когда охрана поймала Кэйбла на лужайке перед зданием лаборатории, у него было при себе ведро, в котором плескался осьминог.

Кажется, Люсинду Ларкин это сообщение совершенно не впечатлило. Она продолжала играться с прядкой Клементининых волос.

— Когда Дэнси привезла Люсинду Ларкин, она была вне себя от злости, — сказала мама. — Твердила что-то про компьютер Джона. Вроде бы наткнулась на что-то в его почте.

Мама Клементины и Дэнси неплохо спелись, несмотря на разницу в возрасте. Их любимыми темами для обсуждения были их собственные браки, Клементина и, разумеется, Джон Клири.

— Да уж, повезло Кэйблу, — фыркнула Клементина. — Надеюсь, он догадался привезти с собой беруши. А вот я действительно счастливица! — Она крепко обняла Люсинду Ларкин. — Мне предстоит вечеринка в пижамах с моей любимой малышкой!

На следующий день она вместе с Люсиндой Ларкин заехала к ним домой, чтобы взять для девочки сменную одежду. Дэнси дома не оказалось. Кэйбл дремал на диване в подвале.

— И что ты собирался делать с тем осьминогом? — поинтересовалась Клементина.

— С осьминогом? — переспросил Кэйбл. На нем была старая фланелевая пижама, а рядом с диваном валялась дорожная сумка. Он снова отпустил длинные волосы. — Не знаю. Сбежал бы с ним и выпустил где-нибудь в Мексиканском заливе, наверное.

— Ты меня узнал? — спросила Клементина.

— Как я мог не узнать? — сказал Кэйбл. — Который час?

— Два, — ответила Клементина. — А где Дэнси?

— Хм, кажется, она говорила что-то про йогу, — сказал Кэйбл. — Они с Джоном вчера довольно поздно легли. Все разговаривали.

— Этим двоим только дай поговорить, — усмехнулась Клементина.

Кэйбл улыбнулся, глядя куда-то в сторону Клементининой коленки — там пряталась Люсинда Ларкин.

— Кажется, я не очень-то ей нравлюсь.

— Дэнси усиленно воспитывает в ней ненависть к мужчинам, — сообщила Клементина. — Чтобы впоследствии она стала их проклятием. Правда, Люсинда Ларкин?

— Папуля плохой, — сказала Люсинда Ларкин.

— Это первые слова, которые я слышу от нее с момента приезда, — сказал Кэйбл.