— Это точно, не болит, — согласился я.

Петр достал из поясной сумки короткую трубку и кисет, спросил:

— Не хочешь подымить пойти?

— Не дымлю: не люблю, — сразу отказался я.

— А я вот пристрастился сдуру по молодости, — вздохнул Байкин. — Преподобный тоже постоянно это дело хулит, а вот бросить не получается.

— И в любом случае до отхода и выхода из бухты на палубу — нельзя, мешать будешь, — добавил я. — Так что и ты не покуришь.

— А и верно! — спохватился Петр, убирая кисет с трубкой обратно в сумку.

Где-то сзади, за переборками, раскочегаривался стерлинг, постепенно набирая обороты. Лязгнула передача, пошла легкая вибрация от винта, шхуна начала отваливать от причала. Начинался очередной, уже привычный рейс.

— Без команды на палубу ни ногой! — крикнул я и поинтересовался: — Вопросы?

Вопросов не было. Тогда я повернулся и поднялся по трапу. Мне на палубу можно, даже нужно.

Неторопливо отодвигался все дальше и дальше причал, матросы суетились возле лебедок, готовясь поднимать паруса, Игнатий, сосредоточенно хмурясь, стоял у штурвала, рядом с ним, у рычагов управления машиной, пристроился Иван. «Морская лилия» тоже отвалила от причала и теперь пристраивалась к нам в кильватер.

Подошла Вера, встала рядом, чуть помолчав, спросила:

— Как думаешь, получится у вас?

Что именно должно получиться, она не уточняла, да и так все было понятно.

— Должно получиться, — ответил я. — У нас беда — а у Новой Фактории проблема, ее решать надо. Так что думаю, что они все лучшие силы на это кинут. Не годится, чтобы на торговых путях какая-то банда сидела постоянно.

По аналогии мне Чечня вспомнилась. Они ведь России сто лет не нужны были, чеченцы эти самые, просто повадились грабить на дороге к Грузии, которая к тому времени к России присоединилась. И ничего не оставалось, как послать туда генерала Ермолова, круто взявшегося объяснять обнаглевшим горцам, кто в хате хозяин. Вот и в Новой Фактории ситуация похожа — нельзя им неудачу терпеть. Так что будут гнать они это самое Племя Горы всеми силами, это уж точно. Должно быть так, по крайней мере. Так я Вере и объяснил, этими самыми словами.

— Хорошо бы, — кивнула она, дослушав объяснения. — Хорошо бы, чтобы им за всех досталось, кто с отцом в караване шел.

Судно вышло из гавани, встретив легкую морскую волну, качнулось немного, довернуло, ложась на курс. Затрещали лебедки, поднимая сероватые полотнища парусов, которые, хлопая и шурша, быстро заполнялись ветром. Скрипнули натянутые ванты, громче заплескалась вода под бортом.

— Ну, с Богом, — сказал подошедший к нам боцман Глеб. — Пошли, значит.