— Меня ограбили и все документы — украли…

Кажется, он облегченно выдохнул:

— Ну это не проблема! Я тебя устраивать официально пока не буду, а там восстановишь…

Я улыбаясь кивнула, потом поднялась наверх, натянула опять свою одежду и пошла домой отдыхать. Выходя из ресторана, я слышала, как Верочка объявляла публике, что завтра я буду петь весь вечер.

Так время и полетело, сменяя день за днем. Утром я наблюдала за своей семьей, стараясь больше не попадаться им на глаза. Мне хотелось обнять их, но я… боялась. Вечерами я пела в ресторане, собирая толпы поклонников после выступления. Я вежливо отказывалась от различных предложений, не блиставших пристойностью, и даже в какой‑то момент подумала об охране. И, как обычно, тихая идиллия закончилась в один момент. Все‑таки, если не хочешь проблем, то лучше оставаться в тени. Едва выходишь из нее, попадаешь под град ударов.

В тот вечер в зале я увидела Антона. Он был с моей сестрой и ее мужем. Они смотрели на меня как на привидение. Я постаралась не выдать волнения, и спела весь отработанный запас песен. А потом взяла в руки гитару. Мне хотелось спеть только для них, моих родных. Я спела старую народную песню, которую еще в детстве пела сначала нам с сестрой, а потом и моим детям мама. Я старалась не смотреть на них, а, закончив выступление, очень быстро убежать в подсобку, но Антон уже ждал меня в холле.

— Я требую объяснений! — сказал он, загораживая мне проход.

— Антон… — я протянула руку к его лицу. Он дернулся, как от удара.

— Откуда ты знаешь мое имя?

— Сынок… — не выдержала я и расплакалась.

— Я тебе не сынок, — четко по слогам проговорил он. — Моя мама умерла и не надо манипулировать нашим к ней отношением. Я вас прошу больше никогда не появляться около нашего дома!

Каждое его слово было как пощечина. Вот дура‑то… И кто меня за язык тянул. С лестницы уже спускался Степан Петрович.

— Что здесь происходит? — он оттеснил Антона от меня. — Вета, он тебя обидел?

Я отрицательно кивнула головой и начала подниматься по лестнице, не видя ничего вокруг из‑за катившихся слез. Все было как в тумане. Я переоделась и вышла на мокрую плакавшую вместе со мной улицу. Еще с вечера хлынул ливень и теперь город опустел. Зонтика у меня не было, да и не вспомнила бы я о нем. Я шла, не разбирая дороги, и думая о превратностях своей судьбы. Столько пережить… Заново вырасти, сохраняя образы своих сыновей в памяти, пройти и огонь, и воду, умереть, в конце концов, чтобы остаться в полном одиночестве вблизи от самых любимых моих людей…

Внезапно я замерла, возвращаясь в реальность. Я не видела, откуда они появились. Их было пятеро, все пьяные вдрызг… Они остановились шагах в десяти впереди меня и начали о чем‑то горячо спорить.