— Что же тогда?

Он улыбнулся:

— Ты мне очень нравишься. Чем дольше за тобой наблюдаю, тем больше восхищаюсь твоей способностью делать правильные ходы. Ты независима, умна, талантлива, красива. Такое сочетание не может принести счастья. И все же я постараюсь дать его тебе. И если ты согласишься, то мы будем в расчете.

— Ты мне тоже нравишься. Ты умен, силен, обладаешь твердым характером и своими убеждениями. Вместе с тем ты пытаешься быть справедливым. Но ты никогда не станешь тем человеком, которого я полюблю и с которым захочу связать свою жизнь…

— Почему?

— Потому что тебя нет, — я взглянула на него и рассмеялась. — Весь этот мир — только моя фантазия! А значит и ты! Это я тебя себе придумала.

Он усмехнулся:

— Хорошо, пусть будет так… Но раз ты меня придумала, значит, я тебе нужен!

— Логично…

— Вместе с тобой появилась куча вопросов, на которые я не могу найти ответа. Если ты мне в этом поможешь, буду тебе признателен, — он взял мою руку и надел на пальцы кольца. — Расскажи, например, откуда эти кольца?

— И нет ли там еще таких же?

Он рассмеялся:

— Ты не можешь не огрызаться?

— Я могу тебе рассказать всю свою историю, в которую входят и эти кольца, но при одном условии…

— Каком?

— Ты поверишь всему, до единого слова… Я врать не собираюсь, а в психушку после моего рассказа попасть не хочется.

— Я даю тебе слово! — он наклонил голову как истинный гусар. — Но сначала давай поедим… Я сегодня еще не завтракал. А ты уже не ела дня три. В шкафу полно всяких вещей. Одевайся и спускайся вниз, к столу.

Он вышел, оставив меня приводить себя в порядок. В шкафу, действительно, можно было найти все, что угодно. Причем все это новенькое — с иголочки. То ли посторонние девушки моего телосложения у него тут толпами появляются, то ли все это было куплено специально для меня. И второе показалось мне наиболее вероятным.

Этот факт был воспринят моей больной психикой совершенно спокойно, как само собой разумеющееся. Я выбрала легкое шелковое белое платье в мелкий цветочек по одной причине — оно было не слишком коротким, чуть — чуть не доходящим до колена. Конечно, девушки сейчас здесь носят более откровенные наряды, но мне так непривычно открывать свои ноги. Вот оно воспитание! Раньше‑то я никогда не сомневалась и с удовольствием носила мини — юбки, а сейчас — неудобно.

Борис Дмитриевич уже сидел за накрытым столом и читал газету. Едва я вошла, он поднялся и проводил меня к свободному стулу.