— А это тебе на память! — произнес знакомый до мурашек на спине голос. — На короткую память… Пока она не упокоится вместе с тобой.

В ответ — лишь скрип зубов и длинный глухой стон. Я лихорадочно пыталась вспомнить, откуда я знаю этот голос и никак не могла ухватить суть ощущений, которые вызвал он во мне. Страх? Ненависть? Нет! Жалость? Презрение! Вот! А еще — желание уничтожить! Гадливость! Амин!

Так… И куда же я попала на сей раз. В прошлое? Очевидно… Ведь в будущем Амину места нет, он — умер. Амин в степи в прошлом… Ничего не понимаю. Пока я так раздумывала, купол тишины исчез, значит, маг ушел. Я осторожно выползла из‑под куста и потихоньку пробралась к тому месту, откуда раздавались стоны, становившиеся все более тихими и слабыми. На земле, распростерши руки, привязанные к вбитым колышкам, лежал черноволосый мужчина. Он из последних сил пытался остаться в сознании. Его истерзанное тело было пришпилено длинным тонким стилетом так, что рукоять торчала крестом над грудью поверженного. Будто бабочка на витрине коллекционера… Из ран медленно, сверкая в лунном свете, стекали ручейки крови. Жизнь уходила из тела мужчины.

Не долго думая, я подошла к нему и осторожно, чтобы не доставлять большей боли выдернула стилет. Мужчина выдохнул, словно поврежденный баллон спустил оставшийся в нем воздух. Я испугалась, что уже слишком поздно и принялась хлестать его по щекам:

— Эй, ты! Эй… Не умирай! Не смей умирать! Я сейчас!

Тем же стилетом я перерезала веревки на руках и ногах мужчины и осмотрела раны. Слава Первородному, они не глубокие. Но обработать их все же надо. Я обратилась к степи с просьбой показать мне, где поблизости есть нужные травы, чтобы кровь остановить и обеззаразить раны. Срастить ткани на груди, где только что торчал стилет, я предполагала магией. Степь откликнулась и в темноте ночи засветились нужные мне растения. Я быстро собрала их и, растерев прямо руками до первого сока, приложила к ранам поменьше. Когда собралась было приступить к лечению колотого ранения, оно прямо на глазах стало затягиваться.

— Вот это регенерация! — не удержалась я от удивления.

Мужчина открыл глаза. На меня взглянули серо — зеленые глаза с вертикальными зрачками.

— Оборотень… — я замерла, не зная, как относиться к такому факту. Что же он не поделил с Амином. Хотя, в сущности, какая разница. Враг моего врага — мой друг.

Мужчина усмехнулся, застонал и потерял сознание. Его раны затягивались прямо на глазах, и очень скоро забытье перешло в сон. Я же заснуть больше не смогла. Утром заметно похолодало, я перенесла траву из‑под куста и обложила ею оборотня, пытаясь хоть как‑то его согреть. Вот когда я пожалела, что обычная стихийная магия мне не подвластна. Жутко хотелось пить и есть, но никакой возможности поймать хоть дохленького тушканчика мне не представилось, не нашла я и источников воды. Так что пришлось обходиться теми глотками росы, что обнаружились в большом, похожем на колокольчик, но перевернутом в виде бокала, цветке. От этой воды на языке чувствовалась оскомина, и первое время мне не хотелось больше ничего. Такой же цветок я приберегла для оборотня.