— Значит, будем осторожны. На всякий случай я подготовлюсь к внезапному бегству.

— Да, наверное, это нужно сделать. Спасибо за предупреждение, — Гиль отмахнулся, мол, не за что. — Ладно, пойду дальше шпионить и координировать действия своих друзей.

Я поднялась и направилась в свой шатер. На душе после этого разговора стало как‑то легче, но тревога отступать не хотела. И еще этот настырный Алекс… Я улыбнулась, вспомнив о нем. А ведь он сейчас может представлять для меня серьезную угрозу. Надо, действительно, быть готовой ко всему.

Я устроилась перед зеркалом, в которое смотрюсь без устали уже третьи сутки, и позвала Астелиата. Сквозь радужную рябь проступила родная комната в Тиан — Ирре. Мое тело по — прежнему лежало на кровати, возле него стоял на коленях незнакомый мне человек, державший в каком‑то немом отчаянии мою руку. Позади него — Астелиат. Оба мужчины вздрогнули от звуков моего голоса и одновременно посмотрели на меня.

— Астелиат! — обрадовалась я. Человек резко встал с колен, и хотел было шагнуть мне навстречу, но даймон остановил его одним взглядом: властным и насмешливым. Человек запнулся и замер. Астелиат повернулся ко мне и подошел к зеркалу:

— Здравствуй, дорогая!

Я вздрогнула. Слова прозвучали угрожающе. Я растерянно перевела взгляд с Астелиата на второго мужчину, отметив его растерянный вид, поникшую голову и глаза, упорно рассматривающие носки собственных ботинок. Астелиат недовольно на него покосился.

— Вета! — наконец он обратился ко мне. — Мы нашли способ вернуть тебя в твое тело.

Эта новость так меня обрадовала, что мне стало не до странностей. Я подскочила со своего стула и начала прыгать на месте, радостно визжа:

— Ура! Наконец‑то! Я снова буду с вами!

Астелиат снисходительно улыбался.

— Только, дорогая, мне нужно время, чтобы все подготовить. И придется твое тело перенести в лабораторию. Ты ведь не против?

— Нет, конечно! Я только за!

— Я все подготовлю к завтрашнему утру. Так что у тебя есть несколько часов, чтобы проститься со всеми!

— Астелиат! — мне вдруг пришла в голову мысль. — А нельзя еще и Гиля перетащить отсюда? Правда, там, у вас, он умер!

Даймон задумался. Его лицо будто окаменело. По этой маске, от которой повеяло холодом, было вообще не понятно, о чем он думает.

— Вообще‑то, это возможно… — он прямо посмотрел на меня. — Этот человек так тебе дорог?

— Он мой друг, и он — не человек, он — оборотень.

— Я могу дать ему новое тело, но при одном условии…

— Каком? — радостно спросила я. Для Астелиата — все что угодно!