— Все верно. Такова природа человека. Убивать и не иметь выбора. — Он устало покачал головой и вдруг рассмеялся. — Итак, вы раскрыли мою тайну. Что теперь?

— Не знаю. Тайна осталась тайной. Мне бы хотелось осмотреть существо.

— Нет. Это невозможно.

— Но вы-то досконально исследовали его, полагаю?

— В физическом смысле? — Он пожал плечами. — Мне интереснее изучать его поведение. Вот почему я разрешаю ему бесконтрольно бегать на воле.

— И все же оно возвращается сюда? Возвращается в клетку по собственной воле?

Он снова рассмеялся:

— Я же говорил вам. Природа человека — не иметь выбора. Он возвращается, потому что он — человек, а человек приходит домой. Основной инстинкт. Чувство собственности.

— Вы уверены, что это человек?

— Гоминид.[85] Да, абсолютно.

— Вы расскажете мне о нем?

— Сейчас поздновато для секретов.

— Как вы можете быть убеждены, что это человек? Или человекообразное? А не, скажем, новый вид примата? Каким определением, каким критерием вы пользуетесь?

— Критерием? Вы так ничего и не поняли. Есть только одно определение человека. Я пользуюсь абсолютным критерием.

Я ждал, но объяснений не последовало. Он пил, прихлебывая мелкими глотками, кажется предвкушая вопросы.

— Вы открыли его здесь, так?

— В определенном смысле — да.

— Давно вам известно о нем?

— Много лет.

— И есть другие?