– Нет. Судя по результатам сканирования, с высокой процентной вероятностью, к «Разбойнику» медленно подлетают три человека в скафах повышенной защиты.

– Что? – произнес я удивленно. – Выведи данные на монитор в кают-компании.

Одна из стен напротив дивана ожила, превратившись в голографическую проекцию с показаниями пространственных сканеров.

Я и забыл уже о тех шахтерах. Точнее, похоже, о ком-то другом. Ни один свободный старатель не станет лезть к военному кораблю. К гражданскому – запросто, а к боевому межсистемнику, к тому же выглядевшему целым – ни за что.

Значит, это кто-то другой. У кого есть соответствующая техническая специализация для обхода защитных систем. Пираты, что ли, пожаловали?

Неожиданные новости заставили встрепенуться. Правда, ненадолго. Прошло еще несколько часов, пока эти ухари наконец подошли к кораблю.

Понятия не имею, почему я не сбил их еще на подходе. Пара залпов спарок турелей ближней обороны и все, на три трупа в космосе больше. Но вместо этого почему-то решил подождать и посмотреть на нежданных гостей. Даже немного помог, дав доступ в шлюзовую.

Момент начала декомпрессии с принудительным открытием створок по правому борту меня не столько застал врасплох, сколько вызвал удовлетворение от правильности высказанной ранее догадки.

Ну точно звездные странники. Это они любят устраивать разгерметизацию при абордаже.

И вот тут я поступил несколько опрометчиво, а точнее сказать, очень рискованно. Не стал облачаться в бронескаф, находясь в каюте, а молчаливо смотрел на падение атмосферы внутри корабля, с силой удерживаясь на месте и наблюдая за собственным телом с академическим интересом естествоиспытателя.

Бездна знает, почему я так поступил. Просто вдруг подумалось, что это удачный момент для проверки каанра и генома метаморфов в настоящих «боевых» условиях абсолютного вакуума.

Никогда до этого я не проделывал над собой подобных экспериментов. А вот сегодня почему-то решил попробовать. Хладнокровно, равнодушно и отстраненно.

В первые мгновения ничего не происходило, лишь усиливающийся дискомфорт от снижения температуры и катастрофического падения кислорода.

А потом началось… Внезапно, быстро, резким скачком перестройки всего организма. Практически за считаные секунды.

Кожа стремительно огрубела, приобрела твердость металла и в то же время эластичность резины.

Глаза покрылись кристаллическим образованием, скрыв за собой и зрачки, и белки.

Нос, рот и уши закрылись плотной пленкой из упругого материала. Я мог двигать губами, но открыть их уже не получалось.