– Я не об этом, я хочу сказать, будет ли он ездить на службу или станет делать работу где-то на новом месте?

Гвал задумался, потом щелкнул ногтем по поручню кресла и улыбнулся:

– А ведь ты прав. Если он будет продолжать работу, а он обязан ее продолжать, к нему будет мотаться вся его команда.

– А сколько в команде человек?

– Больше двадцати. Но, думаю, всех он лично принимать не будет, задействует человек пять самых основных специалистов. Это нам поможет.

– Портрет у тебя имеется?

– Да. Котик переслал мне его сразу, как только сумел снять объект.

– Сколько у тебя агентов в городе? – спросил Гвал и вздохнул. – Да знаю я, что по инструкции ты не имеешь право сообщать об этом даже мне, но я не прошу точного количества, я хочу знать, сможешь ли ты охватить, например, полицейское управление, мэрию, преступный мир? Если не дотягиваешься, попроси помощи сразу.

– Спасибо, Брай, с этим все в порядке. Я задействую все возможные каналы, от наших внедренных профессионалов до местных наемников. Они перевернут весь город и округу и найдут либо Танжера, либо членов его команды, а уж они выведут нас на него.

– Хорошо, уверен, что у тебя все получится, не зря же Манкон именно тебя выбрал для передачи агентуры, которую собирал двадцать лет.

– Манкон тоже начинал не с пустого места, – заметил капитан Гвал, которого уязвило замечание майора.

– Насколько я помню, ему передали всего четырех агентов…

– Семерых, – поправил Гвал.

– Ну, может быть, и семерых. Так вот я хочу, чтобы ты дослужил положенный срок и вместе с наградами и пожизненным ношением мундира получил возможность передать преемнику сотню агентов.

– Меня не нужно подгонять, Брай, я достаточно сильно мотивирован.

– Знаю. Мы все тут мотивированы, пока не доходит до службы внутренних расследований. Кстати, ты знаешь, как они называют наше плоскостное звукозаписывание?

– Кто? – не понял капитан.

– Муглы.

– Нет.

– «Какие-то иероглифы». Представляешь? Знание восьмидесяти тысяч знакосимволов они называют «какими-то иероглифами».