Я нахмурилась и тут же вздрогнула, ощутив на себе другой взгляд — злой и колючий. Почему-то готова была поклясться, что именно на меня сейчас смотрела жена императора, это я оказалась в центре ее внимания. Ее лицо, до этого напоминавшее гипсовую маску, исказилось в гримасе ярости.

— Да прибудут с вами высшие духи! Да сохранят вас духи родов! — воскликнул император.

— Во веки веков! — хором отозвались кадеты, и я повторила эти слова беззвучным эхом.

Повинуясь приказам наставников, мы одновременно развернулись и зашагали к подножию трибун. На поле остались только старшекурсники, которые должны были первыми продемонстрировать Великому свои способности.

Среди них я заметила и Стейрода. Оставалось надеяться, что, если он и воспользовался усилителем, этого никто не заметит.

ГЛАВА 28

ГЛАВА 28

Время тянулось как резиновое и вместе с тем бежало неумолимо быстро. Старшекурсники выступали группами. Сначала свои таланты продемонстрировали стихийники. В мишени вонзались стрелы огня, который тут же стихал в воронках воды, после чего потоки воздуха разрывали крашеное дерево в щепки, и те в одно мгновение оказывались «похоронены» под пластами земли.

Выпускники действовали слаженно, быстро, уверенно. Я даже позволила себе забыться, любуясь этими молодыми мужчинами и их силой. Каждый чаровик был достоен своего рода, а уж Стейрод и его недалекий приятель и вовсе блистали. Правда, последний слегка перестарался, демонстрируя, как замечательно под усилителем он управляется со стихией земли. Из-за этого в центре поля едва не образовался маленький кратер, но другие ребята тут же исправили его оплошность, вернув площадке для состязаний ее первозданный вид.

Чтобы зрителей случайно не задело чарами, трибуны обнесли защитным чаровым контуром. Все, что происходило на поле, — оставалось на поле. Могли пострадать кадеты, но не император и не его приближенные.

Продемонстрировав, как умело управляются со стихиями, старшекурсники стали щеголять своими телекинетическими способностями. Разумеется, только те кадеты, которых этим даром наделила природа. Они легко останавливали несущиеся со скоростью звука пули прежде, чем те достигали мишеней, и стальные жала пистолетов, на мгновение зависнув в воздухе, безвольно падали на промерзшую землю.

Иллюзоры тоже были великолепны! В движениях их рук было столько грации, столько величественной уверенности, что на какое-то время я даже забыла, как дышать. Кружившие вокруг них потоки света завораживали, а перевоплощения и иллюзии, накладываемые на неодушевленные предметы, заставляли сердце заходиться в быстром, волнующем ритме. Давно я не испытывала такого восторга! Неужели и я со стороны так выгляжу, когда сплетаю чаровые узоры? А может, наоборот, кажусь неуклюжей гусыней, неловкой и неуверенной в своих силах?