Они летели над бурыми, засушливыми предгорьями, через десяток миль сменившимися обширным смешанным лесом.

На высоте двухсот футов над землей вертолет заложил вираж и несколько минут кружил над одной и той же квадратной милей территории, пока Поуп изучал местность через бинокль.

И наконец сказал в микрофон:

– Порядок.

* * *

Они сели на большой поляне в окружении исполинских дубов во всей осенней красе, винты погнали по траве длинные волны, разбегающиеся от вертолета концентрическими кругами.

Пока двигатели сбавляли обороты, Итан озирал поляну.

– Не хотите ли составить мне компанию в небольшом пешем походе, Итан? – предложил Дженкинс.

Протянув руки, Пэм расстегнула его поясные и плечевые ремни, под конец осведомившись:

– Наручники тоже?

– Вы будете хорошо себя вести? – поглядел Дженкинс на Итана.

– Разумеется.

Итан наклонился вперед, чтобы открыть Пэм доступ к замочной скважине.

Браслеты со щелчком отомкнулись.

Вытянув руки, Итан помассировал запястья.

Поглядев на Поупа, Дженкинс подставил раскрытую ладонь:

– Вы принесли мне что-то вроде того, что я просил?

Шериф вложил ему в руку револьвер из нержавеющей стали, выглядевший достаточно массивным, чтобы заряжаться патронами «магнум» калибра 357.

Дженкинс поглядел на оружие с сомнением.

– Я видал, как вы стреляете, – изрек Поуп. – Управитесь. Куда-нибудь в район сердца, а еще лучше в голову, и вы в шоколаде.