ЭЛЕН. Эта бледность… Простите, Жорж, но это бледность мертвеца, а не живого человека.

РАТВИН. Что вы имеете в виду, Элен?

ЭЛЕН. Я имею в виду, милорд, что происхожу из доблестного рода… я имею в виду, что никогда не боялась… и я имею в виду, что вы пугаете меня.

РАТВИН. И вы, Элен? Ах, вот что случается, если оставить вас одну… одиночество, тишина, тени взволновали ваше воображение. Но я ведь оставлял свечи в комнате, когда уходил.

ЭЛЕН. В ваше отсутствие они погасли.

РАТВИН. О, странно! Сами по себе?

ЭЛЕН. Сами по себе!

РАТВИН. Вы дрожите, Элен.

ЭЛЕН. Я уже сказала вам, я боюсь, я боюсь.

Ратвин берет ее за руку.

Холодная, как у мертвеца.

РАТВИН. Да, холодная, Элен, ведь ваши подозрения холодят меня. О прильни, прильни, моя невеста, моя жена, прильни к моей груди, прильни к моему сердцу!

ЭЛЕН. Оставьте меня! Мне кажется, что ваша грудь не жива, что ваше сердце не бьется!

РАТВИН. Элен, Элен, кто-то был здесь в мое отсутствие. Говорите! Скажите мне, кто был здесь.

ЭЛЕН. Никого! Никого!

РАТВИН (оглядываясь). O-о! (Наступает на кошелек Лазара.) Кошелек, который я дал Лазару. Негодяй все рассказал? Предатель! Предатель!