Корме соли Второй захватил зажигалку, а мне в руки дал бутылек с растворителем. Я так понял, обрабатывать место будем наверняка. Чтоб уж точно ничего не случилось.

Фонарики почти не разгоняют темноту, но мы уже нормально ориентируемся.

Пока Второй засыпает солью споры, я, точно также добросовестно, поливаю землю, резко пахнущей ацетоном, жидкостью. Он на последок щелкает зажигалкой, вспыхивает легкое голубоватое пламя и…

За нашими спинами раздается грозный окрик.

— Придурки, ну какого черта вы делаете, как достали ненормальные с сатанинскими ритуалами.

Оглядываюсь. Рядом в кустах виднеется черный силуэт. Человека не видно, но чувствуется, что он настроен вполне решительно. Я сканирую его ауру — немного страха, много злости и досады, но в целом — обычная аура, без признаков паразитов. Он шагает нам на встречу. Я не могу понять, почему он не боится один в темноте ввязываться в разборки с двумя, судя по действиям, не вполне адекватными мужчинами.

Я смотрю в сторону Второго, тот напрягся, рука привычно нащупала пистолет и он ждет либо моего сигнала, либо общего развития ситуации.

Стрелять в обычного человека, только потому что застал нас на месте преступления (а как по другому назвать то, что он видел со стороны?) и сделал вполне разумное замечание? Как то слишком уже, даже для безумной жизни в Конторе.

— Мы не проводим ритуалы, — очень медленно, очень спокойно говорю я. — Здесь земля была слегка зараженная- мы просто почистили место…Чтоб больше не было опасности, — звучит, конечно, бредово, но что еще придумывать я не знаю.

— Конечно зараженная, ей карму чистить еще долго- с месяц так точно- неожиданно говорит незнакомец. — Тут перестрелка недавно была, столько негативной энергии в землю ушло. Я раньше тут душой отдыхал, кладбища они ведь с особой энергетикой, они спокойствием души наполняют, светом. Тут шуметь нельзя, насилье применять нельзя- слишком хрупкая субстанция здесь, подверженная сразу же разрушению. Такое место испортить…Эх.

Я слушаю его и удивляюсь, если можно назвать мою реакцию на слова — удивлением. Во первых голос незнакомца кажется мне, как ни странно, очень знакомым, во вторых, если судить по словам, то человек перед нами явно с отклонениями, а обороты речи больше свойственны старику, хотя по походке, по жестам — он совсем не старик, а достаточно молодой парень.

— Мы действительно чистили. После первого дождя, когда химия уйдет, здесь будет чистая земля, — заверяю его я. — мы не вандалы и не варвары. Скорее чистильщики…

Меня слушают и вдруг в ответ раздается смех. Я не понимаю причину. Второй, как то уже очень сильно напрягается, еще чуть чуть и точно стрелять начнет. Он точно подозревает, что ночной гостить минимум сумасшедший.