Бран посмотрел, и Грани улыбнулся.

— Мне не трудно, — заверил он. — Совсем не трудно, правда. Чего тебе голодным сидеть? Хоть согреешься. Так я схожу?

— Спасибо, — отозвался Бран. Грани встал.

— Я скоро, — он пошел к порогу. Заскрипела дверь, настала тишина. Бран уставился в костер. Огонь просвечивал сквозь пальцы, и от этого казалось, будто руки полыхают оранжевым сиянием. Ему почудилось, что он может видеть свою кровь, бегущую по жилам.

Чуть-чуть согревшись, он стянул башмаки. Морщась от боли, принялся растирать сведенные судорогой ноги.

Бран не слышал, как отворилась дверь — просто его словно что-то подтолкнуло, и он поднял голову. Увидел темную женскую фигуру, закутанную в плащ. Она стояла у входа — и молчала. Задохнувшись, Бран вскочил.

— Улла, — он бросился вперед и схватил ее за локоть. — Милая, ты пришла… ты все-таки…

Она подняла голову, капюшон сполз…

Аса. Словно обжегшись, Бран отдернул руки и отступил.

— Ты, — промолвил он.

— Да, — ответила она. Бран отвернулся.

— Можно зайти? — спросила Аса ему в спину. Он сказал:

— Входи, раз пришла.

Он воротился на место. Аса села на полено около огня. Ни один из них не проронил ни слова. Молчание становилось нестерпимым.

— Я помешала?

Бран не ответил. Аса подождала и произнесла:

— Здесь жутко холодно, — она поежилась. Бран молчал.

— Ты что, никогда не перестанешь на меня злиться? — выговорила Аса. Лицо у нее было в синяках, на щеке темнела ссадина. Брану почудилось, что за последние дни она похудела.

— Я не злюсь, — ответил он.

— Я же не слепая, — она опустила голову. Снова подняла. Сказала: