– Боюсь, что это недоразумение, – пробормотал он. – Меня зовут Томлинсон, я друг мистера Рэберна.

– В самом деле? – удивился мистер Роллз. – Сходство просто поразительное.

Мистер Рэберн, который все это время нетерпеливо переминался с ноги на ногу, почувствовал, что пора положить конец этому разговору.

– Желаю вам приятной прогулки, сэр, – громко произнес он и тут же потащил Гарри в дом. Там он провел его в комнату с окнами, выходившими в сад. Первым делом садовник опустил шторы, так как мистер Роллз продолжал стоять на прежнем месте с удивленным видом. Затем он высыпал из картонки на стол все, что в ней находилось, и замер в восторге над искрящимся сокровищем, потирая руки.

Глядя на этого человека, обуреваемого самыми низкими чувствами, Гарри испытал новые муки. После легкой, невинной и полной милых пустяков жизни казалось невероятным сразу очутиться в мире низменных и преступных побуждений. Он не помнил за собой никакого греха, а теперь его постигла кара, мучительная и жестокая, – страх наказания, презрение честных людей и унизительное сообщничество человека гнусного и грубого. Он чувствовал, что с радостью отдал бы жизнь, лишь бы оказаться как можно дальше от этой комнаты и больше никогда не видеть мистера Рэберна.

– А теперь, – сказал садовник, разделив драгоценности на две примерно равных кучки и придвинув одну из них к себе, – тебе, мистер Хартли, если и в самом деле тебя так зовут, надобно знать, что я человек весьма покладистый и всегда отличался добродушием. Я мог бы забрать у тебя все эти побрякушки, если б только захотел, и ты бы у меня и не пикнул. Но ты мне нравишься, и грабить тебя я не собираюсь. Поэтому я предлагаю полюбовный дележ и, кажется, все разделил добросовестно. Есть возражения, Хартли? Не такой я человек, чтобы спорить из-за какой-то брошки.

– Позвольте, сэр, – вскричал Гарри, – вы предлагаете мне совершенно невозможную вещь. Бриллианты эти не мои, а чужое добро делить я не могу с кем бы то ни было и в каких бы то ни было долях.

– Так они не твои, значит? – ухмыльнулся Рэберн. – И ты ни с кем не желаешь их делить? Жаль, очень жаль, потому что теперь мне придется отвести тебя в полицию. Подумай хорошенько: в полицию, а не куда-нибудь еще! Представь, как будут горевать твои родители, подумай о тюрьме, о страшном суде, наконец!

– Я не могу ничего поделать, – проговорил Гарри, – но вины на мне нет. Ведь вы не желаете отправиться со мной на Итон-плейс.

– Нет, – ответил садовник, – не хочу, это совершенно верно. Я намерен разделить с тобой эти игрушки.