В те последние секунды, когда Джейкоб прощался с умиравшей матерью, ему больше всего не хотелось, чтобы она, закрывая глаза, боялась расставания. Он едва не сказал ей: «Я пока жив, но мы скоро встретимся». Однако чуть позже Джейкоб увидел, что мать не выглядела напуганной. И поэтому он произнес другую фразу: «Я люблю тебя, мама». Это было важнее всего.

А потом он плакал вместе с отцом.

Эпилог

Эпилог

Старый грузовик подскакивал на рытвинах дороги. Двигатель ревел и кашлял. Тормоза визжали. При каждом повороте машина тарахтела, как разбитая телега, но она была на ходу.

— Осталась пара миль, — сказал Харольд, сражаясь с рулевым колесом.

Джейкоб молча смотрел в окно.

— Я рад, что все закончилось, — сказал его отец. — Если бы мы задержались в церкви еще на десять-двадцать минут, клянусь, я стал бы обращенным или начал стрелять.

Он посмеялся себе под нос.

— Или, возможно, первое привело бы ко второму.

Мальчик по-прежнему ничего не говорил.

Они уже подъезжали к дому. Временами грузовик буксовал на грязной дороге, извергая дым из выхлопной трубы. Машина находилась в ужасном состоянии. Харольд мог бы винить в этом картечь. Но на самом деле его старый «Форд» износился до последнего болта. Слишком много миль намотали колеса. Он до сих пор удивлялся, как Люсиль управляла грузовиком все эти летние месяцы. Или как Конни справилась с ним той злополучной ночью. Если бы Харольд мог, он извинился бы перед ней. Однако Конни и ее дети исчезли. Никого из них не видели после смерти Люсиль. Грузовик нашли на следующий день. Он въехал в канаву почти под прямым углом, и у дорожной полиции сложилось впечатление, что какое-то время машина двигалась неуправляемо — то есть за рулем никто не сидел. Похоже, что семья Уилсонов действительно исчезла — испарилась в воздухе, — хотя в эти дни подобные случаи уже стали притчей во языцех.