— Здесь нет отопления, — ответил Мельник, равнодушно глядя, как Иринка бежит за барную стойку. — И электричества нет. Это место мертво…

Мельник не договорил и закрыл глаза. Айсылу подошла к нему, взяла за руку, и в голосе ее были слышны слезы:

— Что у тебя с руками, улым? Что с твоей шеей? Больно тебе? Сейчас помогу. Что там, Иринка?

— Чайник сейчас вскипит! — крикнула та из-за стойки.

Мельник вскочил и бросился к ней. Там, на низеньком, покрытом аккуратной клеенкой столике стоял старый, поцарапанный электрический чайник. Он тоненько шипел, готовясь закипеть. На ручке его горела лампочка индикатора. Свет ее был тусклым, дрожащим, и казалось, что она вот-вот погаснет, но Мельник смотрел на нее как на чудо. Это значило, что в самом сердце «Мельницы» сохраняется капля Сашиной жизни.

6

— Твою мать! Твою мать! Я не понимаю, что происходит! Две последние передачи! Полуфинал и финал — и нам некого снимать! Первый раз, первый раз за всю историю! Исчезают главные претенденты на победу, и я ничего не могу сделать. Два дня до эфира! Один обвиняется в убийствах, потом выясняется, что все это сделал другой, и первого не могут найти, а второго не могут даже судить, потому что он — овощ!

Все, последний раз имею дело с шарлатанами! Только актеры, только проверенные люди! Все, наелся, хватит!

Что теперь делать? Мы отсняли Эльму, отсняли Константина, но, мало того что их двое, они теперь уже и выглядят неубедительно по сравнению с тем, что мы показывали в сезоне!

Для финала нужен, минимум, еще один человек. Я посылаю редакторов к девочке, и что же? Она лежит с переохлаждением в больнице! Я узнаю у врачей — выписывать можно хоть завтра. Но тут вступает папа! Сначала он хотел, чтобы дочь участвовала, потом резко передумал и орет, чтобы ребенка оставили в покое! Я бы размазал его по стенке, не будь у него столько, мать его, денег!

Ладно, хватит, хватит истерик. Нужно думать, что делать дальше. Обмусолим убийства со всех сторон. Придумаем какую-нибудь историю, какой-нибудь небывалый бред вроде того, что они друг на друга насылали заклятия, и убийства были частью темной магии. Наш зритель тупой, он на это купится. Хотя не то все это будет, не то.

И уволю. Всю эту шарашкину контору разгоню, когда выкрутимся. Целый сезон мне запороли. Такие деньги, такие деньги ушли! Новых наберем, таких, которые боятся, которые страх имеют…

7

Мельник не обратил внимания на то, как Нину поили чаем, не слышал, как Иринка и Айсылу звонили ее отцу и вывели ее на улицу, чтобы передать с рук на руки. Он стоял в узком проходе за стойкой и смотрел на красный мерцающий огонек индикатора. Когда индикатор отключался, Мельник снова нажимал кнопку, и чайник начинал кипеть, выпуская Мельнику в лицо клубы белого плотного пара. Он искал Сашино сердце, которое так ослабло, что биение его было почти неуловимо, и, наконец, нашел.