Он обошел машину и обнял студента.

– Ты молоток!

Робби ухмыльнулся:

– Значит, я могу рассчитывать на пятерку автоматом за этот семестр?

– Нет, но я дам тебе совет: завязывай с футболом. Карьеры ты в нем никогда не сделаешь, а твоя голова заслуживает лучшего.

– Я вас понял, – ответил Робби… что не означало согласия, как им обоим было известно. – Увидимся на занятии?

– Во вторник, – подтвердил Уэсли. Но через пятнадцать минут у него появились причины сомневаться в том, что его увидит хоть кто-нибудь. Когда-нибудь.

Его привычное парковочное место возле дома оказалось занято. Уэсли мог припарковаться позади чужой машины, но предпочел поставить автомобиль на другой стороне улицы. Что-то в чужой машине вызывало тревогу. Это был «кадиллак», казавшийся в свете уличного фонаря необычно ярким. Красный цвет, казалось, кричал во весь голос: А вот и я! Нравится?

Уэсли не нравилось. Ему не нравились ни тонированные стекла, ни нарочито большие колесные колпаки с золотыми эмблемами «кадиллака». Такая машина подошла бы наркоторговцу. Причем страдающему манией убийства.

Но с чего я об этом подумал?

– Просто тяжелый день, вот и все, – успокоил он себя и перешел улицу. Портфель привычно бился о ногу. Уэсли заглянул в салон машины. Там никого не было. Во всяком случае, он так решил. Сквозь тонированные стекла видно было плохо.

Это полиция Парадокса! И они пришли за мной!

Эта мысль должна была показаться в лучшем случае смехотворной, а в худшем – параноидальной, но не казалась. И, учитывая все, что произошло в последнее время, вполне возможно, ничего параноидального в ней не было.

Уэсли протянул руку, коснулся двери автомобиля и тут же отдернул ладонь. На ощупь дверь была металлической, но почему-то теплой. И словно пульсировала. Как если бы автомобиль – металлический или нет – был живым существом.