Джемма похолодела.

– Их было много, около сотни, – продолжала Лира – таким тоном она могла говорить о чем угодно. О продуктах. О погоде. О туалетной бумаге. – Культуры реплик делятся по поколениям. Цветом обозначают кластер. Вот я – третья культура, зеленый кластер.

Лира подняла руку: Джемма увидела зеленый больничный браслет и впервые по-настоящему обратила на него внимание.

– Похоже, они допустили какую-то ошибку с Желтыми, – вымолвила Лира. – Такое бывало. Всякие промахи, неточности. Розовые тоже умерли.

– Все? – спросил Джейк.

Лира утвердительно склонила голову.

– Они заболели.

– Боже милостивый… – выдохнула Джемма.

Согласно отчету, «человеческой модели 576» было лишь два года!

– В отчете написано, что ей исполнилось четырнадцать месяцев, – произнесла Джемма. Она чувствовала, что ей необходимо было все это проговорить – выпустить слова наружу из груди, где они терзали ее.

Не опытный образец. Ребенок. Маленький, круглощекий, с руками, тянущимися ко всему на свете. Джемма любила малышей. Кто ж их не любит?

– Ты упомянула про цвета для кластеров, – медленно проговорил Джейк. – Но кластеров чего?

Лира пожала плечами.

– Существуют разные кластеры. Мы все получали разные варианты.

– Варианты чего? – осведомился Джейк.

Джемме уже не хотела слышать ответ.

Долю секунды Лира выглядела почти раздраженной.

– Лекарств, – резко бросила она.

Джейк изумленно уставился на Лиру.

– Джейк, смотри! Вот подпись доктора Саперштейна! – внезапно воскликнула Джемма.