Подспудно она ожидала, что Харлисс остановит ее, однако его, видимо, заклинило.

– Что случилось? – повторял он. – Что такое?

Джемма доковыляла до двери. Она принялась возиться с цепочкой и задвижкой, неуклюжие пальцы не сгибались, тело продолжало бунтовать.

Вывалившись в коридор, она каким-то образом сумела выбраться на лестничную площадку. Почему-то здесь было еще хуже, чем в комнате. Мир стал каким-то мертвенным, а солнечный свет казался надругательством. Джемма прислонилась к перилам и, закашлявшись, стала смотреть на парковку. Вытолкнуть бы наружу то, что обосновалось в ней, это тошнотворное, безумное ощущение, буквально сдавливающее череп! Она хотела избавиться от него. Но ничего не получалось. Мир засверкал, а боль в ее голове сжалась в яростную точку, и Джемма стояла под идиотским солнцем, захлебываясь слезами и соплями. Девушка-монстр. Инопланетянка. Ей вообще не полагалось здесь находиться.

Дверь за ее спиной скрипнула. Джемма не стала оборачиваться. Наверно, Харлисс хочет, чтобы она вернулась в комнату.

Но нет, это был не Харлисс, а Пит. Он коснулся ее руки.

– Джемма…

Она отшатнулась. Разумеется, сейчас она выглядела ужасно. Впрочем, слезы ее никогда не красили. Она наверняка кажется ему отвратительной – вся красная и зареванная, как новорожденная. Хотя какая разница? Он больше не посмотрит на нее по-прежнему.

– Джемма, не молчи, – попросил Пит.

Оттого, что он по-прежнему старается быть славным, Джемме стало еще хуже.

– Не надо, – всхлипнула она. – Ты не обязан.

– Что я не обязан?

Здесь, под лучами полуденного солнца, тихий, терпеливый и печальный, Пит выглядел прекраснее всех на белом свете. Как будто ты повернул за угол, изможденный, чуть ли не умирающий, и увидел родной дом с ярко горящими окнами. Конечно же, Джемма сообразила, что влюбилась в Пита, в тот самый момент, когда узнала правду о своих родителях и о том, что она – клон своей покойной сестренки Эммы, которой следовало бы жить.

– Ты слышал, что он сказал, – выдавила Джемма и вцепилась в перила, глупо надеясь, что порежется сейчас об острый край, истечет кровью и умрет. Парковка просто ослепила ее своей уродливостью. – Ты теперь в курсе, знаешь, кто я.

– Кто ты? – Пит накрыл своей ладонью ее пальцы. – Ты о чем?

Джемма не могла вынести того, что он прикасается к ней. Она подумала о своей коже, волосах и ногтях… Она была искусственным эмбрионом, созданным в пробирке. Как они изготавливают клоны? Может, ее вырастили в питательной среде, как йогурт? Она отняла руку.

– Я – урод, – произнесла она с трудом. Слезы продолжали литься по ее щекам. – Я – чудовище. – Сердце билось в горле и мешало говорить. – И хуже всего то, что я всегда кое-что подозревала. Я чувствовала, что я – монстр.