По всей видимости, мое катастрофическое падение на поверхность серой планеты было замечено роботом, который в это время совершал одиночную межпланетную экспедицию в поисках жизни! Его родная планета — мир подземных ульев и туннелей, напрочь лишенный какой бы то ни было органической жизни, — являлась пятой по счету от солнца в системе из шести планет и одиннадцати лун. Вот где я находился теперь — на пятой планете, а та, серая планета, на которую я рухнул с такой жуткой силой, была второй от солнца и находилась в шестистах восьмидесяти миллионах миль от центра системы. Робот перевез все части моего тела и корпус часов на свою родину. И тут он приступил к…

…Но в любом случае, мне повезло — нет, лучше я не стану приуменьшать значение случившегося. Это было поистине фантастически удачное совпадение — не только в том плане, что робот заметил, как я врезался в поверхность той серой планеты, но и в том, что сам он являлся, наверное, единственным механизмом в своей расе, который когда-либо…

…Однако T3RE — по всей видимости, благодаря годам раздумий и встроенной в него способности к бесконечным физическим и теоретическим экспериментам, — развил собственные идеи относительно органической жизни. Его гипотеза об органической жизни заключалась в том, что роботы с самого начала не существовали, а изначально были созданы высшими органическими существами, дабы оказывать им помощь. Короче говоря, пожалуй, этого моего друга можно было бы назвать механическим Дарвином!

Мало-помалу пришло время, когда меня уже невозможно стало отключать полностью и когда на управление T3RE стал отвечать только мой разум, мое мыслящее сознание. Означало это только одно: то, что мой мозг обрел целостность. Более того, почти наверняка сохранилась моя личность. Я мог надеяться, я мог видеть сны! И в те периоды, когда робот-ученый с любовью трудился надо мной — а в случае T3RE такое понятие, как любовь, совершенно уместно, хотя и не имеет ровным счетом никакого отношения к механике, — ему было необходимо полностью отключать мое сознание, дабы я не страдал от боли. В общем, в эти самые промежутки времени мне снились сны.

Очень часто мне снился один и тот же сон, и хотя основной антураж этого сюжета был мне давно знаком, теперь я точно осознавал, что все это мне только снится, что эти подсознательные ощущения — всего лишь картины из моего собственного сознания. В этих снах, в отличие от самого первого, отсутствовала телепатическая интенсивность. Безусловно, все происходило в гигантских хрустальных покоях, где восхитительная женщина-богиня, в хрупких, прозрачных одеждах плакала хрустальными слезами. А к ней из алькова, занавешенного туманными шторами, летели рокочущие мысли царственного колосса, восседавшего на троне. Эти сны мне не нравились.