Пока они беседовали, приключилось нечто такое, на что обратили внимание все остальные, сидевшие за столами; сначала они решили, что это всего лишь забавный курьез, но очень скоро мелкое событие переросло в нечто странное, поразительное и, пожалуй, тоже единственное в своем роде. И связано все это было с кошками Ултара и Морин.

Дело в том, что, пока супруг Морин беседовал с первосвященником храма, она, отлично понимая важность этого разговора, молча сидела слева от Атала и, пользуясь возможностью, ела вкуснейшие блюда. В это время у нее тоже нашелся собеседник: котенок, вспрыгнувший ей на колени из-под стола. Кошачье население Ултара принадлежит к особой породе — они умеют отличать хороших людей от дурных, правду от лжи и, оставаясь равнодушными к большинству людей, имеют дело только с обладателями самых горячих и чистых сердец. Так каким же сердцем обладает Морин? Ведь покуда один котенок мурлыкал, свернувшись колечком у нее на коленях…

…Присутствовавшим во дворе гостиницы «Тысяча спящих кошек» показалось, что за последние полчаса сюда собралась половина, а то и больше половины всех кошек Ултара, и все они желали приобщиться к ногам Морин! Здесь были кошки всех размеров, цветов и раскрасок, хотя вне освещенного фонарями круга все они становились почти одинаковыми, ибо стояло как раз то время суток, когда все кошки, кроме тех, что находятся на свету, делаются серыми. Множество котят (ултарские кошки рожают помногу), крупные вороватые коты и изящные ухоженные матроны — все осторожно толкались и пытались пролезть вперед, но никто не шипел, не ворчал и не мяукал, потому что всех их объединяло любопытство — или общая целеустремленность, или даже массовый гипноз, — душой и центром которого была Морин.

Де Мариньи и Атал, поглощенные беседой, долго не замечали массового пришествия кошек, но когда все остальные разговоры в освещенном мерцающими фонариками и напоенном ароматом ултарских ночных цветов дворике стихли, а собравшиеся люди исторгли дружный вздох изумления, уже не смогли не обратить внимания на изменение обстановки. А кошек собиралось все больше и больше, под ними уже нельзя было разглядеть плитки, которыми был вымощен двор, и все они собрались концентрическими кругами вокруг ног Морин; девушка же продолжала гладить самого маленького котенка и негромко мурлыкала, обращаясь ко всем остальным. И кошки замурлыкали ей в ответ, их голоса сливались в рокочущий хор, выражавший наивысшее блаженство, какое только может знать мир!

Сразу забыв о де Мариньи, Атал схватил Морин за руку и пожал, сколько хватило сил.