Скафандры были облегченные, с запасом кислорода на три часа и не имели системы внутреннего охлаждения, так что надетые на голое тело фланелевые кальсоны моментально взмокли. Правда, эти скафандры имели преимущество — они были оснащены рациями.

Слава Богу, трупы с опушки уже убрали, меньше всего Вадиму хотелось бы увидеть их вновь, как-никак неделя прошла.

Водитель остался в БТР, остальные выбрались наружу.

— Начнем с бункера? — спросил Верблюд у Хмурого.

— Сержант, вы в какой последовательности работали? — спросил Хмурый у Завехрищева.

— Сначала с Велибековым и Петровым очистили бункер, — хрипло отозвался Завехрищев. — Трупы положили вон там на опушке, — Он показал, Хмурый согласно кивнул. — А потом все пошли на КСП.

— Вот и начнем с бункера, — сказал Хмурый.

— Господи, — пробормотал Завехрищев. — Может, не надо? Вы не представляете, что там было той ночью.

— Вот и покажете, — невозмутимо отозвался Хмурый. — На то он и следственный эксперимент.

— А п-понятые? — заикнулся Завехрищев.

— А это тебе кто — пеньки с ушами? — Верблюд кивнул на двух бугаев.

— Мы и есть понятые, — хором рявкнули бугаи. Верблюд вскрыл ключом входную дверь и скомандовал:

— Вперед. Первый Завехрищев, второй Петров.

Когда они попали в раздевалку, у Вадима отлегло от сердца — вместо трупов на полу имелись меловые контуры с надписями внутри: Велибеков, Селиванов, Чеплашкин.

Верблюд подошел к Петрову и отключил висевшую у него на поясе рацию, после чего один из «понятых» крепко взял Вадима под локоток и увел через душевую во вторую раздевалку — с нательным бельем, штанами, халатами и чепчиками в шкафах, — где посадил его на деревянную скамейку, а сам встал поодаль, сверля недобрым взглядом.

Время тянулось медленно, вокруг стояла мертвая тишина, но она была обманчива, эта тишина. Вадим знал это и сидел как на иголках. Не прошло и минуты, как что-то там, в недрах бункера, брякнуло, заставив «понятого» вздрогнуть. Вновь, как тогда ночью, что-то тяжело шевельнулось, стальной пол задрожал мелкой дрожью, но теперь почему-то было не страшно.

«Понятой» схватил Вадима под локоток и устремился в душевую. Он, кажется, кричал, однако за общим шумом и грохотом (сзади падали металлические шкафы) его не было слышно, Вадим видел лишь в глубине шлема его побагровевшее лицо и шлепающие губы. Пол ходил ходуном, и невозможно было устоять на ногах, потому что ноги были явно не те — слабые, квелые, черт бы побрал эту лучевую болезнь.

Они проскочили пустую раздевалку, потом сушилку, потом камеру дезактивации и, хватая ртом воздух, выметнулись наружу. Четверка Хмурого их значительно опередила, будучи уже на полпути к БТРу, причем впереди всех, судя по росту, мчался Завехрищев. БТР стоял под всеми парами, водитель нетерпеливо подгазовывал, отравляя воздух сизыми вонючими выхлопами.