Вид города подтвердил догадку Шелдона. Машины уничтожили людей, а затем и сами погибли. Как и говорил Крейн, они не могли выжить без присмотра.

В сознании Шелдона возникла зияющая перспектива. И что теперь? А что, если он остался один? Единственный живой человек? Живой в мертвом мире. Живой на земле, ставшей гигантской гробницей. Он снова посмотрел на город за мостом.

Зачем идти туда? Зачем беспокоиться? Какая разница, если он был последним? Внизу под мостом была вода. Прохладные, темные как сон воды — как долгий сон. Почему бы ему не присоединиться к другим — миллионам людей, навечно легших на опустевшую землю. Шелдон подошел к перилам моста. Теперь он смотрел на воду. Он не хотел видеть город, думать о нем. И все же в воде отражались здания. Но он мог бы стереть это отражение, если бы прыгнул. Заглушить сводящий с ума силуэт огромных небоскребов, которые висели, как надгробия над гигантским кладбищем.

— Не прыгай.

Шелдон отскочил на фут, пораженный незнакомым звуком.

Голос! Человеческий голос.

И тут он увидел его, лежащего впереди, прислонившись к перилам. Это был старик с седой бородой, одетый в лохмотья. Вид его морщинистого лица и слезящихся глаз заставил сердце Шелдона подпрыгнуть. Он был жив — вот что имело значение.

Шелдон подошел к нему. Поднялась рука — тонкий костлявый коготь торчал из потрепанного рукава замызганного пальто.

Шелдон сжал руку.

— Странно снова пожимать руки, — прошептал старик. — Именно этого я и хотел больше всего. Ощутить живое человеческое тепло.

Шелдон не ответил. В горле у него застрял комок. Двое мужчин смотрели друг на друга, читая благословенную жизнь в глазах.

Внезапно старик рассмеялся. Веселье сменилось болезненным кашлем в горле.

— Вы ведь не доктор? — усмехнулся он.

Шелдон выдавил из себя улыбку.

— Дик Шелдон, репортер из газеты.

Старик снова прохрипел:

— Да, я узнал вас.

— Узнали?

— Вы однажды брали у меня интервью. Я Джордж Пьемонт.

— Банки Пьемонт? — Шелдон недоверчиво произнес имя полу-сказочного мультимиллионера.