Нам бы не помешала пара местных аборигенов вместе с их мачете. Нам пришлось практически прорубать наш путь через лес растений. Здесь не было деревьев, понимаете. Просто возвышающиеся овощи, папоротники и кусты.

Сначала мы не возражали. Восторг от приземления все еще повышался. Хекер стер пар с очков и улыбнулся. Бенсон резал траву. Штурм шел рядом, добродушный как всегда.

— Вот это место, — предложил он, указывая на небольшой зеленый бугорок.

Хекер и я опустили маркер с облегчением.

Я тяжело дышал. Вдохнул слишком много этого воздуха — испорченного, зловонного воздуха. Испорченного и вонючего, как гнилая растительность. Растительность…

— Послушайте! — голос Хекера поднялся взволнованным шепотом.

— Что происходит? — Я посмотрел на него. Он с тревогой смотрел через плечо.

— Мне показалось, будто я видел, как там что-то движется. В кустах, среди тех деревьев.

Я проследил за его взглядом. Там не было ничего, кроме массы бледных растений, которые слегка покачивались.

— Ты ошибаешься. Сотри пар со своих очков.

Хекер улыбнулся и последовал моему совету.

Мы приподняли маркер вверх, чтобы подкопать вокруг основания и поставить его ровно. Штурм и Бенсон наклонились, чтобы помочь.

Вот почему мы не видели, что происходит, пока не стало слишком поздно.

— Берегись!

Я выпрямился рывком, развернулся. Развернулся и уставился на скользящий ужас.

Эта вещь была зеленой. Это все, что я увидел сначала — зеленые контуры стремительной фигуры. Большая зеленая фигура с машущими конечностями. Потом я присмотрелся и понял истину.

— Это растение! — крикнул я. — И оно живое!

Направляясь в мою сторону, передвигаясь с помощью извивающихся щупалец, которые отдаленно напоминали раздутые карикатуры на человеческие ноги, высокий монстр мчался вперед. Два стебля несли пухлое, раздутое тело, как у непристойного идола. Выше были извивающиеся руки растительного существа, по обе стороны от небольшого нароста, соответствующего голове.

Голова выглядела хуже всего. Круглая, приземистая, размером с зеленую дыню, она покачивалась на шее чудовища — если это была шея — как кивающий цветок. Но не было ничего от цветка в сморщенном, развратном лике, который смотрел с передней части округлой головы. У этой твари было лицо — лицо с глазами и ртом.