— На что ты смотришь? — Штурм спросил меня.

— Смотри, — прошептал я, указывая через плечо.

Они повернулись. И взглянули на восходящие луны.

Да, луны. Две. Луны у астероида. Зеленые луны.

Кошмарные луны кошмарного мира.

Они поднялись над горизонтом, на расстоянии друг от друга, как два зеленых глаза, расположенных на широком пространстве космоса. Зеленые глаза, которые злорадствовали над этим переплетенным, запутанным миром безумной жизни.

Конечно, я знаю, как это звучит. Но вид этих лун вдохновлял на такие мысли.

— Где вы были? — спросил я.

— Не очень далеко, — ответил Штурм. — Эти проклятые джунгли слишком густые, чтобы двигаться во тьме. Кроме того, эти твари…

— Забудь об этом, — быстро сказал я.

— Я не могу забыть это, — сказал Хекер, протирая очки носовым платком. — Здесь что-то не так. Живые овощи с характеристиками животных. Почти антропоморфные.

— Почти что?

— Антропоморфные. Человекоподобные.

— Ты псих.

— Я не сумасшедший. Природа сумасшедшая, да. Я говорю вам, я хочу изучить это. Это что-то новое. Никогда в анналах межпространственных биологических или химических открытий я не слышал о такой форме жизни. Почему-то химически все неправильно! Хлорофилл не реагирует — он подобен плазме крови!

— Почему бы вам не настроить портативное лабораторное оборудование и не провести небольшую проверку? — спросил Штурм. — Может быть, занести что-нибудь в свои записные книжки. Мы уберемся отсюда утром — чтобы там ни было.

— Правильно, — добавил Бенсон. — Интересно, как долго длится ночь в этих местах?

— Посмотрим. Но я надеюсь, что не долго. Честно говоря, это место вызывает у меня дрожь.

Из уст такого человека, как капитан Штурм, это было признанием.

Но мы все это чувствовали.