Журналисты поналетели с самого начала, потому как этой братии лучше других известно, чем это обычно кончается. Меня все больше раздражала толпа зевак, относившихся к случившемуся как к чему-то вроде развлекаловки на выходные. Они топтались на газонах, пока хозяева домов не гнали их прочь, после чего переходили на соседние. Большинство были, похоже, из тех, кто уповал на худшее, чтобы посчитать свою прогулку стоящей. Наш сосед Дейл устроил перепалку с двумя такими и потасовку еще с одним.

Вот кого они и впрямь должны бы страшиться, так это Джинни. Просто они этого не знали. Она обучала женщин приемам самообороны повсюду: отсюда до Аллентауна, проводила однодневные семинары на юге до самой Филадельфии. Любого уложить смогла бы. Джинни негодовала на зевак через окно, потом отвернулась. Она к дисциплине привычна. Провальная дыра – единственное, что имело значение.

– Те люди виноваты в этом, – выговорила она. – Могилы бы их разрыла и кости бы их в ту дыру побросала.

Спасатели окончательно разблокировали наклонный ствол в понедельник утром и пробились к машине, которая пролетела вниз по склону больше четверти мили[42]. Души наши как воспарили было при этом известии, так и стремглав упали, когда было доложено, что Дрю в машине или где-нибудь поблизости от нее не обнаружен.

Они прощупали отстой на дне вертикального ствола на тот случай, если вдруг Дрю совсем выбросило из машины, но я знал: там они его не найдут. Он исправно пользовался ремнем безопасности. Нет, его по склону надо искать.

– Может, у него сознание помутилось, – убеждала Кэйти. – Если он ударился головой, может, он по инстинкту действовал. Когда попадаешь в беду…

Прокладываешь путь под горку.

Такие инстинкты присущи лыжнику, у какого голова закружилась или он в темноте оказался. Дрю на лыжах с шести лет стоял. Теперь это был складно сложенный малый с лохматой шевелюрой, кто учил других шестилеток, как съезжать по снегу с гор, и слалому. Когда двойняшки окончили школу, Кэйти уже знала, чем ей хочется заниматься и где, а Дрю так и не мог выбрать колледж, как не мог и сказать, когда будет готов к выбору. С такой меркой, как жизнь, что значит год-другой для того, чтобы узнать получше самого себя?

Впрочем, кататься на лыжах он любил и щедро делился своим восторгом от этого, будучи до смешного терпелив с ребятишками, так что был своим на склонах Поконо. Сезон растянулся до первой недели апреля, и вот уже неделю как он был дома. Дрю всегда считал, что дома он в большей безопасности.

Прокладывай путь под горку. Потому как под горой – помощь.