Словно желая подтвердить слова умирающего, затрещала рация, висящая у него на плече. Леший со Стасом переглянулись.

– Зажми ему рот, – коротко бросил Стас и вынул переговорное устройство из чехла.

– Первый, что у вас там? – раздалось из динамика. – Мы на месте, ждем груз. Прием.

– Все в порядке, – отчеканил Стас, косясь на подергивающегося гвардейца. – Были небольшие проблемы с грибниками, но мы справились. Выйдем часа через три, не раньше. Уточните, где вы. Прием.

– Возле церкви, как условились. Ждем. Конец связи.

– Возле церкви. – Леший задумался на секунду. – Это либо у старого кладбища, либо в Лазарево. И то и другое в одном районе. Бля, хреново. Я как раз там обратно идти собирался. Ебена мать! Придется опять через тоннель лезть. – Он убрал перемазанную кровью ладонь ото рта пленного и озадаченно уставился на его побледневшее лицо с закатившимися немигающими глазами. – Не понял. Уже кони двинул, что ли?

Стас расстроенно вздохнул и многозначительно поглядел на напарника:

– Да, вот это новость. Оказывается, с простреленным желудком до глубокой старости не живут.

– Чего ты ерничаешь, умник?! – Леший вытер ладонь о рукав куртки свежеиспеченного трупа и встал. – Пошли ящик смотреть. Вдруг и правда полезная хреновина.

Выглядел контейнер основательно – здоровый, метр с лишним в длину и сантиметров семьдесят шириной, цельнометаллический, с четырьмя утопленными в корпус ручками для переноски по бокам, выкрашенный в неприметный серый цвет. На крышке белой полустертой краской был выведен длинный буквенно-числовой код, мало что говорящий непосвященным, а чуть ниже наличествовала вторая надпись: «БАС-100М-А232».

– «А двести тридцать два», – повторил вслух Стас и нахмурился, пытаясь вспомнить.

– И чего эта лабуда означает? – недовольно спросил Леший, таращась на контейнер.

– Открыть надо, – предложил Стас, игнорируя вопрос напарника. – Может, там и нет ничего.

– Ну, открывай.

Стас присел напротив ящика, сунул пальцы в пазы замков, подождал немного, собираясь с духом, и потянул. Защелки лязгнули металлом о металл, освобождая доступ к… Стас обернулся, глянул на нервно переминающегося с ноги на ногу Лешего и откинул крышку.

– У-ух! – послышалось за спиной.

Внутри лежала она. Продолговатая, гладкая, синяя, в текстолитовой оплетке. Цилиндрический корпус с головной конусообразной частью резко сужался ближе к центру, переходя в хвостовое оперение из четырех стабилизаторов, перехваченных на конце двойным обручем.

– «А двести тридцать два», – снова прочел Стас последнюю часть буквенно-цифрового кода, продублированного на корпусе, и расплылся в хищной ухмылке. – Леший, ты знаешь, что это?