– Я не знаю, на что вы намекаете своей лицемерной болтовней, – сказал я. – У нас не было договоренности такого сорта, и ваше нахальное поведение заставляет меня прийти к выводу, что вы провалили задание.

Мистер Клабб улыбнулся мне самой беспощадной улыбкой из своего арсенала.

– Одной из причин, по которым человек не может добраться до телефона, является временная потеря памяти. Вы забыли, что мы проинформировали вас о том, что предварительный доклад состоится в одиннадцать.

Ровно в одиннадцать часов я позвонил, никто не ответил. Я подождал двадцать гудков, сэр, прежде чем оставить попытку. Если бы я прождал сто гудков, сэр, результат оказался бы тем же, по той причине, сэр, что вы решили довести себя до состояния, в котором не могли вспомнить даже собственного имени.

– Наглая ложь, – воскликнул я, а потом вспомнил. Он действительно упоминал что-то о докладе в одиннадцать часов, вероятнее всего, в это время я угощал «Собачье Дерьмо» своим исполнением «Старого Креста». Мое лицо покраснело. – Простите меня, – сказал я, – я ошибся, все было так, как вы говорите.

– Мужественное признание, сэр, но что касается прощения, так на то Божья воля, – сказал мистер Клабб. – Мы ваши слуги, и исполнение ваших желаний – наша святая обязанность.

– Все просто, как дважды два, – сказал мистер Кафф, одаривая последний дюйм сигары любящим взглядом. Он уронил окурок на ковер и раздавил его ботинком. – Еда и питье для души и тела, сэр, – сказал он.

– Кстати говоря, – сказал мистер Клабб, – пожалуй, мы продолжим наш доклад в столовой, пора наброситься на деликатесы, которые заказал этот невиданный негодяй Рэгги Монкрифф.

До этого момента мне никогда не приходило в голову, что у моего дворецкого, как и у других людей, есть имя.

7

– Перед нами великая цель, – сказал мистер Клабб, вытаскивая изо рта жевательную резинку. – Мы бедные странники, вы, я и мистер Кафф, и еще молочник, только посмотрите на маленькую порцию прямо перед нами. Ее даже трудно сразу заметить. Конечно же, у нас нет ни шанса постичь ее. Но цель всегда есть, сэр: правда, которую я предоставляю вашему вниманию ради успокоения. Тост, мистер Кафф.

– Утешение – вещь искомая всеми частями человека, – провозгласил мистер Кафф, передавая своему партнеру поднос с тостами. – Самая известная часть – это его душа, которая кормится питательными бедами и неприятностями.

Меня усадили во главе стола, а по бокам расселись мистер Клабб и мистер Кафф. Подносы и тарелки перед нами ломились от еды, потому что мистер Монкрифф, обняв каждого фермера по очереди и побеседовав с ними, вынес из кухни пиршество, значительно превосходившее их запросы. Кроме нескольких дюжин яиц и, наверное, двух упаковок бекона, он выставил приготовленные на гриле почки, баранью печень, и бараньи отбивные, и полоски бифштекса, а еще чан овсянки и вязкого варева, которое он представил как «кеджери, как его представлял себе старый герцог».