Моня? Моня?!

– Спокойно, милая, спокойно, – говорил он ей приглушенно.

– Я люблю тебя, люблю, – как мантру повторяла Моника.

Петрек даже не посмотрел на меня.

Это невероятно, но во второй раз за неполные десять минут я почувствовала себя преданной…

Мой новый рекорд.

46

46

Мы быстро перешли в особняк Азазеля. Моника все время обнимала Петрушу. Он не протестовал.

Как только мы прошли через дверь, нас охватила невероятная суматоха. Карлос бегал туда-сюда, прижимая к груди окровавленные полотенца. Старушка плакала в углу, громко сморкаясь в носовой платок. Наши объекты о чем-то спорили. А посреди этого всего на диване лежал бледный, почти прозрачный, Азазель, прижимая к животу белую простыню, которая мгновенно становилась красной.

– Азазель! – Я подбежала к нему и упала рядом.

Он даже не улыбнулся – лежал с полузакрытыми глазами, поверхностно дыша.

– Он получил по животу топором Агареса, – сказал Белет, присаживаясь на корточки рядом со мной.

Моника при виде дьявола начала кричать. Человек умирает, она его пугает. Откуда вообще берутся такие кретинки?

– А кто отрезал Агаресу руку? – спросила я, осторожно поднимая с живота Азазеля мокрую простыню.

Глубокая рана сильно кровоточила. Мелькнули блестящие кишки. К счастью, желудок у меня уже был давно пуст. Смогу ли я залечить эту рану так же, как и рану Белета? Боялась, что у меня ничего не получится.

– Я, – пробормотал красавец дьявол, напряженно вглядываясь в лицо побледневшего Азазеля.

Казалось, он вот-вот умрет, он потерял много крови. Слишком много. Его организм не успевал восстанавливаться. К тому же раны, нанесенные сатанинским оружием, заживали очень плохо.

Моника продолжала стонать, обводя испуганным взглядом всю комнату. Петрек обнимал ее и пытался успокоить. Я слышала, как он объясняет ей, что произошло и где мы находимся. Из-за нее я не могла сосредоточиться и раздраженно вздохнула.

– Мужик, ты можешь ее отсюда забрать? – спросил Белет у Петрека. – Вы мешаете. Некоторые тут умирают.