Но Эдвард поджал губы и осторожно положил мои покрытые синяками и ссадинами руки на кровать.

– Идет твоя мама! – хитро улыбнулся он.

– Пожалуйста, не уходи, – поддавшись безотчетному страху, воскликнула я. А вдруг я больше его не увижу?

Заглянув в мои глаза, Эдвард увидел в них панику и довольно кивнул.

– Никуда я не уйду, – пообещал он и улыбнулся. – Лучше немного посплю.

Пересев в бирюзовое кресло из искусственной кожи, Эдвард закрыл глаза и перестал шевелиться.

– Не забывай дышать, – усмехнулась я.

Эдвард тут же сделал глубокий вдох, хотя глаза не открыл.

В коридоре послышались мамины шаги. Она с кем-то разговаривала, скорее всего, с одной из медсестер и, судя по голосу, была расстроена.

Осторожно приоткрыв дверь, Рене заглянула в комнату.

– Мама! – позвала я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

Взглянув на якобы заснувшего Эдварда, мама на цыпочках подошла к моей кровати.

– Он что, ни на шаг от тебя не отходит? – раздосадованно спросила она.

– Мама, я так рада тебя видеть!

Рене обняла меня за плечи, и я увидела, что она плачет.

– Белла, какой кошмар!

– Прости меня, мама! Со мной все будет в порядке, я поправлюсь.

– Как здорово, что ты открыла глаза! – Мама присела на краешек кровати.

– Как долго я была без сознания? – Внезапно я поняла, что не знаю, какой сегодня день.

– Сегодня пятница, милая, ты несколько дней пролежала в коме.