– Должны же у кого-то быть идеи, – проговорил я из каюты.

– Я думала, они у тебя, – крикнула она в ответ.

– У меня они были, – сказал я, вернувшись. – Но то, о чем ты говоришь последнее время, мне незнакомо. Поэтому мне и кажется, что это не мое. Скорее что-то в духе Карла Маркса.

– Если бы. – Она фыркнула. – Тут в лучшем случае Кейнс. Но это нормально, мы ведь живем в кейнсианском мире, каким он всегда и был.

Я пожал плечами:

– Он был трейдером, да?

Она рассмеялась:

– Мне кажется, все люди трейдеры.

– Вот в этом я не очень уверен.

Я снял фольгу и открутил проволоку с бутылки – та была очень старомодная и очень французская, – направил ее пробкой в сторону и выстрелил в океан. Налил Шарлотт бо́льшую стеклянную кружку, а прежде чем передать ей, сделал глоток сам.

– Твое здоровье, – проговорила она и чокнулась кружкой о бутылку, которую я все еще держал в руках.

Позже, когда она выпила примерно полкружки, а я вернулся за руль, где стал просто наблюдать за автопилотом, ей снова позвонили.

– Кто это? О-о! Да, спасибо большое. Очень рада вас слышать. Да-да, жду с нетерпением. Сейчас такое интересное время, да… Да, верно. Мы были женаты в молодости, а сейчас мы дружим. Да. Он очень хороший. Да. – Она рассмеялась, будто впав в эйфорию, и я подумал, что ей ударило в голову шампанское, но затем понял, кто это, должно быть, звонил. – Ну, он оказался настолько гениален, что нам пришлось развестись. Да, из них. Это было похоже на ядерный распад. Но это было давно. А сейчас мы общаемся, да. Мне кажется, он мыслит правильно. Да, у нас многочисленная группа в палате, да и в сенате, думаю, тоже. Что? Суд? Разве вы еще не назначили весь состав?

Я расслышал смех в ее телефоне – знакомое хихикающее сопрано.

– Хорошо, буду с нетерпением ждать встречи. Спасибо еще раз за звонок.

Телефон выпал у нее из рук на скамейку, она молча уставилась на побережье Джерси, затем на океан.

– Президент? – спросил я.

– Да.

– Так я и думал. Чего она хотела?

– Поддержки.