— В прошлый раз одна четверть города преставилась. Отпевать не успевали. Ко мне зараза не липнет, — отчитался отец Никон. — Мать Фотинья, ещё когда невестой ехала к князю Юрию, в дороге чем-то подобным переболела, но без струпьев, после того её Бог миловал. А вот Илья, не знаю, как до своих лет дожил, — игумен криво усмехнулся, — наверное, слово знает.
«
— Может, минует? — с надеждой в голосе спросила мать Фотинья.
— Не минует, — хором ответили мужчины.
Илья пожал плечами.
— Делать-то что? Всё равно эту заразу не одолеешь ничем, только ждать и молиться.
Фрося поджала губы, судорожно соображая. Оспа. Полумифическая болезнь, которая полностью исчезла ещё в далёком двадцатом веке. Закладывался ли в её геном механизм сопротивления ей? По идее, должен, но кто ж этих генетиков и их стандарты знает. В медкарте было сказано: «Устойчивость ко всем известным заболеваниям и их модификациям». Не за себя страшно, за ребенка. Понятно, что её гены доминантные, но всё же. Подняла глаза на игумена, тот смотрел на неё в упор.
— С тобой точно ничего не случится, — уверенно сказал он.
Фрося выдохнула. Нет смысла гадать и бояться. На ней сейчас лежит ответственность не только за себя и ребёнка, но и за целый город.
— Надо запереть ворота. Никого не впускать и никого не выпускать. Наказать всем сидеть по домам.
— Не будут люди дома сидеть из-за поветрия. По воду надо и на привоз надо, в церковь тоже надо. Никого не удержим, да и Муром закроешь, и без продуктов начнет люд с голоду пухнуть. Будет бунт! — Илья был жесток в своей правде. У Фроси от гнева расширились зрачки.
— Болезнь передается по воздуху и от человека к человеку! Король франков, чтобы спасти город, приказал убивать и сжигать каждого, у кого найдут признаки болезни. А мне как прикажете поступить? От этой дряни нет лекарства! Ни сера, ни красные одежды не спасут. Уменьшить количество смертей можно только жестким карантином и никак иначе, — Фрося опустила голову на руки.
Отец Никон подсел ближе.