— С чего бы это?

Князь скривился, словно яблока зеленого отведал.

— А с того, что раньше у них только я один в женихах ходил, а теперь выбор велик. Бери — не хочу, — и, видя недоумение на лице, продолжил: — Оставил я стол Муромский. Теперь бояре там править будут.

— Ты из-за меня от княжеского престола отказался? — потрясённо выдохнула Фрося.

— Ради тебя, ради себя, ради детей наших, — спокойно подтвердил Давид. — Пусть эти шакалы сейчас друг друга раздерут, а оставшихся я после на заборе повешу, чем уступить им и до конца дней, как мой брат, в холопстве быть, боясь голову поднять.

Фрося задумалась. Пожалуй, Ваня прав: бывают в жизни люди, ради которых можно рискнуть всем.

Поднялась, подобрала с пола упавшие вещи. Сложила письмо с браслетом в ларь.

— Помоги мне спрятать это тут, — попросила Давида.

— А что это? — не удержался от вопроса князь.

— Это…это билет в мой мир. Ты выбрал свой путь, я тоже… Отныне моя дорога рядом с твоей идёт.

***

Невысокий, узкоплечий мужчина ждал в слабоосвещенной клети, мерно перекатываясь с носка на пятку. Вперед — назад. Бронзовые бляшки на его шелковом халате и остроконечной шапке мерно позвякивали в такт движению. Сабля била о бедро. Руки покоились на груди, и только бесшумный перестук пальцев по локтю выдавал напряжение гостя.

Вот дверь отворилась, и в клеть вошла красивая, черноглазая молодуха.

— Ты долго ходила, сестра, — вместо приветствия бросил мужчина.

— Не так важно, сколько длится поход, как то, какую добычу он принёс, — усмехнулась в ответ хозяйка, потом развязала шелковый мешочек и достала из него золотые рясны. Гость взял украшения, рассмотрел, взвесил на руке, а после спрятал в поясной кошель.

— Правильно ли я тебя понял, сестра?