Через некоторое время мое уединение нарушили.

Глупо было предполагать, что обо мне забудут, но я все же наивно на это надеялась…

– Как ваше самочувствие? – остановившись в нескольких шагах от меня, спросил Шайрэн.

Мне не то что говорить – даже смотреть на него сейчас было тяжело. И что я могла ответить на такой вопрос? Физически со мной все было в порядке, а вот морально…

– Уже лучше, – не глядя на него, ответила я.

Я не видела, но слышала и чувствовала, что он подошел ближе.

– Посмотрите на меня.

Вняв просьбе, я отвела взгляд от фонтана и подняла на него глаза. Дархово испытание на озере…

– Мне необходимо узнать, что вы видели, – ровно произнес Шайрэн.

Я напряглась. Обморок служил лишь отсрочкой, за время которой я так и не придумала, как избежать вторжения в свое сознание. В последний раз, когда Шайрэн читал мои мысли, у нас все получилось, так что существенных препятствий к этому больше не было.

Помимо последней сцены с его участием, я также переживала и за то, что он увидит собственную коронацию. Предугадать реакцию на это было невозможно, и что-то мне подсказывало: в настоящий момент об этом видении ему лучше не знать.

– В вашем случае достаточно просто рассказать, – неожиданно огорошил Шайрэн.

Просто рассказать? То есть он настолько мне доверяет? Или просто решил подстраховаться на случай, если магия опять даст сбой? Как ни печально, наиболее вероятным являлся вариант второй.

Лучшая ложь – ложь, основанная на правде. Выбирая из двух зол, я решила рассказать о первой части своих видений, умолчав об остальном. Сказала про кровь и охвативший Райхар’вод пожар, но ни словом не обмолвилась о коронации и самом Шайрэне.

– Это все? – спросил он, когда я закончила рассказ.

Кажется, это был первый раз, когда я ему лгала, и возникло стойкое ощущение, что он об этом знает.

– Да, – тем не менее подтвердила я.

На откровенности он настаивать не стал и проверять меня не взялся. Наверное, наше общение на этом бы и закончилось, если бы кое-что не произошло. И это «кое-что» было таким невероятным, что вызвало серьезные опасения, а не пребываю ли я в очередной галлюцинации.

Я всего лишь хотела заправить за ухо непослушную прядь, а вода в фонтане откликнулась на движение моей руки. Я почувствовала это, но не успела среагировать, и несколько тонких, переливающихся в лучах заходящего солнца струй потянулись за моими пальцами. Ровно в тот же миг на глазах потрясенного Шайрэна несколько струй устремилось к нему, обвило за запястья, словно связывая нас. Как только это произошло, струи непостижимым образом вдруг стали огненными. Их становилось все больше, они цеплялись за наши руки, связывали, образуя единое целое, и никто из нас – потрясенных, ошарашенных этого не прекращал. Я и при всем желании не смогла бы, а Шайрэн… Да, Шайрэн был потрясен.