Мы подошли поближе. Я увидел на коробочке эмблему надкушенного яблока. Взглянул на профессора.

– Это знак "запретного плода". Помните? "И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло".

– И ее глаза открылись?

– Уже да. Но мы не планируем выпускать ее, пока она не повзрослеет. Иван работает над этим вопросом.

Я подошел к девочке.

– Алиса, ты узнаешь меня?

Она посмотрела на меня своими большими глазами.

– Конечно, узнаю. Вы Иван Васильевич. Большой любитель кроликов. Вы мой отец.

Мне стало нехорошо. Я вернулся назад, в группу.

– Но разве она может выйти отсюда и проникнуть в наш мир?

Профессор задумался.

– Не думаю. При всем сочувствии к памяти той живой Алисы, это лишь программа. Очень могущественная программа с почти неограниченным интеллектом. Но неотделимая от своего мира и "железа". Она никуда не сможет убежать. Она прикована к цифровому пространству, к миру, который сама же и создала.

– Профессор, но ведь я перед вами. Не так ли?

– Конечно.

– Но, как вы догадываетесь, я не из вашего мира.

– Конечно.

Я махнул взрослой Алисе рукой. Пора было попытаться понять, что все это значит. Кто кого порождает, выращивает, и кто кого контролирует. Она подошла ко мне, сняла шляпку и открыла вуаль.

Иван, мой близнец-клон, который в этот самый момент подошел к нам, схватился за сердце и упал на землю. Профессор бросился к нему, стал хлопать его по щекам. Приводить в чувство. Алиса присела на колени и бессмысленно держала ему голову, поглаживая волосы.

– Что с тобой? Тебе плохо?

В общем, образовалась бессмысленная сцена, и уже в тот момент я понимал, что ничем хорошим это не кончится.