– Постой. Откуда у тебя эти часы? – Леннон бросил взгляд на свое запястье, желая убедиться, что его собственную реликвию не украли.
Доставщик не обратил на него внимания и указал в центр воронки – на вторую ночь, второй снегопад и вторую яркую луну.
– Прыгайте.
– Сам прыгай, – ответил Леннон. – Говори, откуда у тебя эти часы.
Глядя в водяной круг, Нико испытывала сразу две эмоции: облегчение от того, что папа еще жив и сумел пробить в Колокол, и любопытство – куда же эта штука ведет? Если по правде, то неважно было, куда она ведет и откуда взялась, инопланетного или механического она происхождения, или же это вовсе черная дыра на Земле. Нико купалась в заново осветившей ее любви, убедившись, что знает папу, а папа – ее.
Она приготовилась прыгать. Не зря же проделала весь этот путь.
Подошел Гарри, и она нагнулась, сгребая пса в охапку. Сердце словно вытеснило прочие органы, и она заплакала, шепотом обещая питомцу тройные порции клубничных мюсли. Спрятала дневники в рюкзак… и тут заметила рисунок, который подарил ей Кит.
«По-моему, получилось не совсем хорошо, – сказал он тогда, – но это часть меня».
Еще Кит просил не разворачивать листок с работой при нем. Нико услышала его милый голосок: «…когда-нибудь ты, наверное, присмотришь идеальное место, где его повесить…»
– Нико.
Она понадежнее спрятала рисунок под красными дневниками, застегнула рюкзак и выпрямилась.
– Гарри понравится в Бостоне, – сказала она, вытирая слезы рукавом куртки и пытаясь выдавить улыбку.
– Ты все-таки решилась.
– Говорю же, эту сказку оставил мне папа. Я о ней забочусь.
Она погладила Леннона по щеке и тогда же поняла, чем это прощание отличается от прочих. Леннон был тем, о ком она думала во всех временах: он жил не только в ее настоящем и прошлом, но и в ее будущем.
– Ты же знаешь, что все думают, будто наступил конец света? – спросила она, чувствуя, как утекают сквозь их руки годы.
– Не все так думают.
Они соприкоснулись лбами, и из одного разума в другой потекли образы: картины непрожитых жизней, неиспытанной любви, армии возможностей, ожидающих двух людей, что выросли в профуканный Век Мух.
Леннон снял с руки часы, а Нико сделала вид, будто не ждала этого, не слышала слов в его взгляде.