— Служивые, бургомистр у себя? — миролюбиво спросил я, подъехав. Начал медленно слезать с коня. Грозный Тифон с огромным арбалетом за спиной привычно (уже привык в дороге, сработался со мной, сам начал чувствовать, что надо) стоял на стрёме — подхватить поводья.

— В-ваше сиятельство, объясните, что происходит? — вперёд протиснулся седой усатый дядька лет пятидесяти. Местный маленький начальник. Явно не кабинетная крыса, в авторитете.

— Контртеррористическая операция, — привычно-непонятно ответил я.

— Город захвачен? — нахмуренно уточнил он.

— А вы видите, что кто-то город грабит? — зашёл я с козырей, картинно оглядываясь. — Что солдатня ловит горожанок и насилует? Врывается в дома и забирает всё, что плохо лежит?

Дружное покачивание голов стражников-аборигенов.

— Нет, город не захвачен, — констатировал я. — На ваши устои и свободы никто не покушается. Но у вас тут, в Магдалене, орудует организация, связанная с татями на моих дорогах. Естественно, под «крышей» некоторых очень уважаемых горожан. А потому я привёл войска — убедить магистрат, что им всё же стоит мне выдать тех, кого ищу.

Объяснения были встречены с пониманием. Закивали аборигены, соглашаясь. И кажется больше меня понимали, что без войска моя миссия была бы абсолютно бессмысленной. Ибо знали местный серпентарий и порядки в нёму с детства, выросли и варились в них.

А с другой стороны, купцы до одури боятся военных (я уже говорил, что рыцари и разбойники это одно и то же, вопрос в том, есть ли война в данном регионе в данный момент), и сами выдадут своих замаранных, лишь бы от меня избавиться. Если припечот, конечно, вот я и буду их припекать поактивнее.

В общем, в магистрат я вошёл в сопровождении десятка Сигизмунда и десятка стражи во главе с седым десятником, который лично меня повёл по коридорам, по лестнице, на третий этаж. При нашем подходе все, кто не принадлежит к страже, прятались за дверями кабинетов. Местные вооружённые бойцы в бронях и кольчугах стояли ту тут, то там, и отдавали честь седовласому дядьке. Кажется, всех, кого мы где бы то ни было спугнули, примчались сюда — организовать отпор захватчикам, да так и застыли без управления и приказов. Я вместе с седовласым прикладывал кулак к сердцу и кивая стоящим на страже, проявляя уважение, что пошло за плюс.

— Здесь, — остановились перед огромными тяжёлыми кёсовыми дверьми.

Приёмную распахнул сам десятник. Внутри нас ждало трое бледных, как смерть, перепуганных клерков. Жались к огромному застеклённому (это дорого) окну, и, наверное, были готовы выпрыгнуть, если б не третий этаж. А это как наш пятый примерно.