«Вериатель?» — в памяти мужчины всплыл образ Кельпи, но это оказалась Йева. Она проскользнула в дверь и тихонько закрыла ее. На девушке было надето лишь нижнее спальное платье, а коричнево-рыжие распущенные волосы волнами ниспадали по хрупким плечам. Свет от пламени камина играл на ее острых и очерченных скулах, маленьком носике. В глубине зеленых глаз танцевали языки пламени, а сами глаза казались особенно большими в этом полумраке.

Уильям встал с кресла и подошел к девушке, взял ее руки в свои. Он пальцами погладил ее ледяные ладони, Йева сделала еще шаг вперёд, и эти двое несколько мгновений просто смотрели друг на друга, держась за руки. Они решались сделать то, что, казалось, разрешил им Филипп.

Но, как известно, порой люди могут говорить одно, а подразумевать совсем иное. Так и Филипп, ласково обращаясь к Уильяму, красиво вышел из сложившейся ситуации, вроде бы и дав добро на отношения с дочерью, а с другой стороны обязал молодого вампира стать самому себе безжалостным судьей, вынужденным следить за каждым своим действием. Йева же, перепуганная сообщением отца об обряде, тоже стала рьяно ловить каждое слетающее с ее губ слово, стараясь, чтобы оно не опозорило отца в глазах Совета.

Сейчас же эти два молодых вампира смотрели друг на друга и искали в себе силы, чтобы осознанно перейти ту черту, после которой уже не будет возврата. В конце концов ладонь Уильяма скользнула вверх, и он погладил холодную щеку Йевы.

— Замерзла? — он не узнал свой голос в этом хриплом шепоте.

Йева кивнула, томная улыбка скользнула по ее губам, и она накрыла своей ладошкой сверху ладонь Уилла.

Тот вожделенно посмотрел на неё и, взяв ее хрупкое тело на руки, отнес к кровати. Там он положил Йеву под огромное красное одеяло и, раздевшись, тоже залез под него. После полуночи Уильям встал с кровати, поднял лежавшее на полу одеяло и заботливо укрыл девушку. Стоило бы на самом деле ее разбудить, чтобы Йева вернулась в свою комнату, но, согревшись, она провалилась в такой глубокий и сладкий сон, что он не решился нарушить ее покой.

В камине еще тлели угли, отдавая остатки своего тепла комнате, когда Уильям принялся чистить свой костюм. Тот уже успел высохнуть от жара камина.

***

Утром затянутое тучами небо всё еще поливало Брасо-Дэнто дождем, поэтому в полумраке казалось, что до рассвета далеко и сейчас глубокая ночь. Тем не менее, дальняя дверь в коридоре тихо отворилась, и Уильям услышал энергичные шаги графа. Он замер, переживая, что Филипп зайдет, но тот прошел мимо, хоть и замедлил шаг на мгновение.