– Все я понимаю. Но мне это безумно не нравится…

– Знаю.

– А знаете, что в итоге меня убьют? – не удержалась Яна.

– Воля Творца для нас неисповедима…

– Так на моей могилке и напишите. Считайте завещанием.

Епископ опустил глаза.

– Не надо о плохом, тора Яна. Я молиться за вас буду.

Сволочизм? Не без того. Яна поставила чашку и посмотрела на епископа ледяными глазами.

– Хорошо, любезнейший. Если от меня это время требует нелегких решений, то и от вас не меньше того! Слово мне дайте.

– О чем?

– Если меня убьют до конца этого года, то вы придете на мою могилку и службу там отслужите.

Епископ поднял на Яну глаза. Усталые, с покрасневшими веками, полопавшимися сосудиками. Нелегко ему пришлось. И еще веселее придется, только жалости у Яны не было. Перебьется! Кто его за язык тянул!?

– Обещаю… тора Яна.

– И второе мое условие. Хелла, говорите?

– Да, тора Яна.

– Над моей могилкой будет стоять часовенка Хеллы. И никто чтобы ее не трогал из ваших… долгополых.

– Это указ издать надо. Императорский.

Яна скрипнула зубами.

– Одно другому не мешает. Иконописцу расскажете, какой вы богиню видели. И все для того сделаете, чтобы ее правильно изобразили…

– Тора Яна, кажется мне, или вы больше знаете… о моем видении?