Его губы сжались в тонкую полоску.

— Мой брат жив, хоть и тронулся умом. Но он сам решил стать первым крепсом России. Это его выбор. А я, как младший брат, не могу перечить старшим. Хе!

Егор Петрович попытался рассмеяться, но из его горла вырвался лишь клокочущий стон.

— Мы вместе придумали ГЛОСИМ! Вместе всё организовали. Всё! Это огромнейшая работа. Расчёты, технологии, производство! Мы придумали унэлдоки! Даже не мы — он!

С каждым произнесённым словом голос Егора Петровича звучал всё жёстче. На его лице появилась гримаса отвращения.

— Мы спасли страну от ужасной участи. Но когда пришло время двигаться дальше, Вася струсил. Он считал гражданскую сегрегацию неприемлемой. И сбежал. И мне пришлось в одиночку заканчивать то, что мы начинали вместе.

На этих словах Егор Петрович так резко развёл руками, что Славка подумал, что он хочет его ударить, и, вздрогнув, зажмурился. Егор Петрович кисло улыбнулся и продолжал.

— Вася организовал свою мнимую смерть и, пользуясь нашими возможностями, создал себе новую биографию. Новое лицо. Новую жизнь. И исчез! Ушёл, как потом оказалось, в церковники. Но и там не ужился с Системой! Нет! Он обвенчал белую пару! И был изгнан из лона Церкви. Никто не знал, что отец Василий, этот заросший бородой старец, не кто иной, как сам свет Стахнов! Только я один знал, что он жив! И тогда он пришёл ко мне! Грязный, больной, со своим белым унэлдоком отщепенца! Пришёл и сказал, что раз ничего нельзя изменить, то он готов стать первым в России крепостным, чтобы, как он выразился, «нести этот крест вместе со всеми прочими крепсами». Он стал рабом! Моим личным рабом! Он думал, что этим унизит меня!

Глаза Егора Петровича блестели, как две перламутровые пуговицы, пришитые к тряпочному лицу.

За несколько минут этот человек преобразился настолько, что вымораживающий страх пронизал Славку от макушки до голых пяток.

— А я согласился! Я сказал ему, что это его лучшее решение за всю жизнь! И что большего он и не заслуживает, как только быть рабом! Потому что в этом мире, Слава, есть только два общественных состояния — раб и хозяин! История на всём своём протяжении неизменно доказывала нам это! Одни государства из века в век старались подчинить себе другие или же, если не хватало силёнок, рабски изображали нейтралитет — убежище трусов! Одни социальные группы из века в век эксплуатировали другие социальные группы. Сильный и богатый неизменно будет подчинять себе слабого и бедного. И называй это как хочешь: диктатурой, демократией, коммунизмом, монархией — всё это лишь вывески. Слова! А есть данность, при которой невозможно существование общества, где все находятся в абсолютно равных условиях. Это заложено природой — верховенство одних и подчинение других! Природу нельзя обмануть! А людей обмануть можно!