В Гнезде сильно не хватало жниц и куколок.

— А у Прежних? — спросил я.

— У них жёстче, — Дарина покачала головой. — Тебе с сахаром? Молока нет… есть сгущёнка, будешь со сгущёнкой?

Я кивнул. Взял её за талию, привлёк к себе. Она так и осталась стоять, но вздохнула и прижала лицо к моей голове. Сказала:

— Дура я…

— Перестань, — попросил я. — Я буду кофе со сгущёнкой. Конечно, со сгущёнкой лучше пить самый дешёвый растворимый, но…

— У нас есть! — обрадовалась Дарина.

— Настоящий тоже пойдёт. Давай сгущёнку и рассказывай. Что случилось, почему на вас ополчилось большое Гнездо?

Дарина принесла сгущёнку. Хорошую, в сине-белой банке. Рассеянно провела пальцем по крышке, подцепила и сняла жестяной кружок. Выглядело это так, будто она разрезала металл ногтем.

Я отвёл глаза. Никогда не думал, что ногти у жниц такой прочности. Они же не выдвигаются, как когти стражи…

— Извини, — сказала Дарина.

Но мне, как и на тусе, когда она ушла по стене, показалось, что Дарина так сделала специально. Словно показывая мне, что её человеческая внешность лишь имитация.

Я щедро налил сгущёнки в кофе, размешал. Спросил:

— Ну так что там за тёрки с раменскими?

— Они с самого начала нервничали, — сказала Дарина, по-прежнему стоя у столика. — Ну… звали нас к себе, помнишь. Мы отказались, вроде бы ничего… они даже прислали своих на помощь…

У неё в глазах вдруг показались слёзы.

— Слушай, сядь, а? — попросил я. — А то словно официантка стоишь! Сядь!

Дарина послушно села рядом.

— Этой ночью, когда я… вернулась… со мной связалась мать раменского Гнезда. Она потребовала… в общем, я не могла согласиться. Тогда она сказала, что мы вредим всем Гнёздам. Что так не может и не должно продолжаться.

— Сказала, что нападут?