Вообще все началось с мысли о том, что наши метки, будучи слишком заметными и яркими, привлекают много ненужного внимания, а с началом весны, когда слоев скрывающей их одежды с каждой неделей становилось бы все меньше, эта проблема стала бы особенно актуальной. Не помню точно, кто это предложил, но у меня ощущение, что идея принадлежала Медвежонку — спрятать дерево в лесу или, иными словами, добавить к одной красной полоске какие-то другие элементы, на фоне которых она бы была не так заметна. И если я ограничилась аккуратной татуировкой в виде цветущей ветви, которая так искусно переплеталась с волнистой красной лентой, что со стороны последняя казалась скорее украшением, а не центральным элементом композиции, то вот мой альфа быстро вошел во вкус и решил набить себе целый рукав — в основном монохромный, но с несколькими яркими элементами, уместно перекликавшимися с вязью метки. Макет он практически полностью продумал сам, отрисовав его с помощью Жана, и на первый взгляд это было какое-то месиво контуров и форм, но при более детальном изучении все элементы складывались в необыкновенно гармоничную композицию, перетекая один в другой и скорее вызывая ассоциации, чем четко и однозначно проявляя себя. Йон сказал, что это была история его жизни — воспоминания о Лили, о матери, об отце и Церкви, даже о Доме и живущих тут омегах. Я не стала спрашивать, есть ли там что-то напоминающее ему обо мне, потому что, кажется, было очевидно, что вряд ли что-то смогло бы сделать это лучше, чем красная ленточка, спрятанная в переплетении других линий.

— Тебе лучше остановить его, милая, а то такими темпами он к лету раскрасит себя целиком, — с какой-то смутной тревогой в голосе проговорила Ория в тот вечер, когда Йон вернулся домой после первого из назначенных ему сеансов у Жана и продемонстрировал нам результат своего многочасового сидения в кресле.

— Даже если так, что в этом плохого? — с улыбкой пожала плечами я, обнимая его одной рукой и с любопытством изучая хитросплетение контуров и линий, местами едва угадывающееся под заживляющей пленкой. — По-моему, смотрится круто. А, когда они закончат, станет еще лучше.

— Мне тоже нравится, — удовлетворенно кивнул Йон, а потом притянул меня ближе к себе и заговорщически прошептал на ухо: — Покормишь меня, маленькая омега? Не уверен, что после этой экзекуции моя рука сможет нормально функционировать.

— Главное, чтобы все остальное функционировало, — профырчала я в ответ, и он выразительно двинул бровями, давая понять, что понял мой намек. Я не особо помню тот момент, когда в итоге оказалась на столе вместо его опустевшей тарелки, зато хорошо помню взгляд Поппи, которая без стука вошла на кухню.