Болотам, тянувшимся до горизонта серо-зелеными пузырящимися заливами, не было конца и края. Над маслянистыми гладями парил удушливый, почти осязаемый смог. Торфяники и солончаки возникли здесь задолго до величия Города Солнца. Гелиополь давно пал, а трясина, бурлившая и кипевшая к востоку от Драконовых гор, за лесами и долинами, все еще жила на этой земле по своим особым законам бытия.

Габриэл порхал по кочкам, выступавшим над маслянистой жижей, с ловкостью дикой птицы и увлекал бестолковых троллей в глушь, откуда уж не было обратного пути. Справа били фонтаны смрадного пара. Слева шумел сухой камыш. Густой газ полупрозрачными клубами переплывал от одной кочки к другой. Угрожающе клокотали лужицы, испуская струйки пузырьков. Стоило одному или двум лопнуть — над болотом повисал отвратительный запах мертвечины и разложений.

Охристая вода задрожала, потом еще и еще — тролли шли совсем близко. Темный эльф обернулся: в хрустальных, светло-голубых глазах отразились тени нагонявших его великанов. Первый, Бобин, горевший в черной ярости, проваливался по колено, а то и по пояс в мутную топь, но упорно выкарабкивался и продолжал путь. Второй, Добин гонимый жаждой расправы над убийцей «хозяина», размахивал руками, отгоняя стаи мошкары и слепней, и рычал как гигантская подземная печь. Жажда мщения затмила скудный разум рожденных Камнями, и они, не чуя смертельной опасности, шли навстречу неминуемой гибели.

Мышеловка захлопнулась.

Молодой шерл проворно зашвырнул малахитовое ожерелье на одинокую кочку, торчавшую точно костяной горб, и исчез в зарослях камыша, шумевшего вдоль скудной полоски твердой земли.

Заметив изумрудное свечение, Добин кинулся вперед, выбрасывая руки. Но сделав несколько шагов, с удивлением посмотрел под ноги — вместо твердого камня там клокотала мягкая муть. Она расступилась, как зыбучий песок и поглотила его по шею. Тролль принялся барахтаться, взбивать фонтаны, отчаянно реветь. Все его попытки освободиться казались бесплодны. Бобин, выкарабкавшись из оврага, бросился братцу на помощь, но тоже пал пленником иллюзорных трясин.

В зловонной тишине гуляли предсмертные вопли, в замершее небо летели рваные стебли и клочья кувшинок. Трехминутная борьба с мощью и коварством болот была ими проиграна. Зеленые челюсти, намертво сомкнувшиеся на телах великанов, стремительно утянули их в липкую пучину смерти. Единственным напоминанием, что где-то здесь только что, хлюпая, сопротивлялись тролли, стали несколько вздувшихся пузырей.

Габриэл изящно выпрямился, балансируя одной ногой на кочке, коронованной сухим осотом. С тварями покончено. Теперь можно подумать о дальней дороге. Воин развернулся и легкими перескоками добрался к краю болот.