Зайдя в комнату, Кашин закрыл за собой дверь и, пройдя несколько шагов, остановился. Сам же юноша не обращал на него никакого внимания. Он наслаждался напитком и миндальным печеньем, полностью игнорируя мужчину и тем самым лишь заставляя того нервничать ещё больше…

Но подобное не могло длиться вечно и вскоре, Хакагурэ Широ обратил на Кашина внимание. Синие глаза юноша обожгли мужчину, заставив того склонить голову и опустить взгляд в пол.

— Знаешь, когда мне сказали, что предателя зовут — Нара Кашин, я всё думал, кто это? — заговорил парень, продолжая смотреть на мужчину. — И какого же моё удивление, встретить тебя. Значит моего отца предал его же собственный слуга, отвечающий за его охрану и охрану дома.

Кашин молчал. В его голове не было мыслей… Не было каких-либо слов…

— Ответь мне, — сделал глоток чая юноша. — Зачем ты это сделал?

— Чтобы спасти дочь. — безжизненным голосом ответил мужчина, глаза которого не отрывались от пола.

— Имубэ похитили её? — холодно спросил Широ, откусив печеньку.

— Да, — кивнул Кашин. — Мне не оставили выбора.

— Чушь. — фыркнул парень. — Выбор есть всегда и свой ты сделал. — вновь глотнул он чай, запивая печенье.

— Вы правы, господин. — задрожал мужчина. — И мне нет прощения…

Около минуты Арлекин смотрел на Кашина, сохраняя молчание и в конце концов, заговорил.

— Ты пошёл на предательство рода и своего господина, ради любви к своей дочери. Ради её спасения… — прозвучал его спокойный голос. — Я могу понять тебя как человек, но не как глава рода. Ты примешь наказание, Нара Кашин. Но, я дам тебе возможность искупить свой позор и позор своего рода.

— Господин… — поднял голову мужчина, глаза которого были заполнены слезами.

— Ты совершишь сэппуку. — таким же спокойным голосом произнёс Широ, решая судьбу предателя. — У тебя есть день, чтобы подготовиться и попрощаться со своей дочерью.

Услышав слова сидящего перед ним господина, Кашин пытался осмыслить их. То, что он совершил считается одним из самых страшных грехов — "Предательство", но сейчас, юноша, которого он ранее считал отбросом и слабаком, давал ему выбор. Либо уйти достойно, очистив честь рода и имени, либо умереть, как умирают предатели — выстрелом в голову без похорон и могилы.

— Спасибо, господин. — упал на колени Кашин. Его плечи осунулись, а мутный от слёз взгляд смотрел на сидящего за столом юношу.

— Касательно твоей дочери. — вновь заговорил Широ, а услышавший его мужчина насторожился. — У неё останутся ещё какие-нибудь родственники, когда ты умрёшь?

— Нет… — помотал головой Кашин. Единственная родня, которая осталась у мужчины, жила в Германской Империи и он давно с ней не общался.